Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
46 
— С машиной все в порядке, — негромко сказала она.
— Очень рад это слышать, и простите мне мою вчерашнюю бестолковость. Вы не рассказали Демойту?
— Нет. Может и глупо, но мне почему-то не захотелось. Сказала, что машина в ремонте, и только.
— Удачное совпадение. — Мор тоже говорил тихо. — Я не сказал жене. В письме объяснение.
— Значит, мы оба будем хранить этот секрет? Мор невольно кивнул.
— Я настаиваю на оплате ремонта. Вы должны будете поставить меня в известность…
— Ну что вы! Страховая компания заплатит, на то она и существует!
В эту минуту Демойт с топотом ворвался в гостиную и объявил: «А бренди все-таки здесь!»
И Мору стало печально и больно от мысли, что вот он остался наедине с мисс Картер, может быть, в последний раз, и потратил время на какую-то прозаическую чушь. Он взял стаканчик бренди.
А мисс Картер была, по всей видимости, в прекрасном настроении.
— Хотите, — предложила она Мору, — я вас нарисую, как вы сидите и пьете коньяк?
Мор смутился и покраснел, на этот раз от удовольствия.
— Я согласен. А как мне сесть?
— Как сидите, так и оставайтесь. Именно так, как мне надо.
Она достала блокнот и карандаш и, то и дело отпивая из стаканчика, принялась рисовать.
Мор сидел совершенно неподвижно, чувствуя на себе два взгляда — дружелюбно-внимательный мисс Картер и таящий издевку, насмешливый Демойта. Ему казалось, будто одну его щеку овевает свежий весенний ветерок, а другую сечет холодный осенний дождь.
Наверное, Демойт решил не принимать никакого участия в разговоре. Он просто сидел, как никому и ничем не обязанный посторонний зритель, и поглядывал то на Мора, то на мисс Картер. Хочет заставить нас говорить, догадался Мор, а сам будет исподтишка наблюдать, старая лиса.
— Как зовут вашего сына? — спросила девушка.
— Дональд.
— Жаль, что тогда, при встрече, я с ним так и не познакомилась, — продолжила мисс Картер, глядя то на Мора, то на бумагу. — У вас еще есть дети?
— Дочка. Ей скоро четырнадцать. Ее звать Фелисити. «Как-то странно, подумал вдруг Мор, говорить с ней о детях. Ведь она сама всего лет на восемь старше Дональда».
— А чем Дональд собирается заняться?
— У него через несколько недель вступительный экзамен по химии. Полагаю, будет химиком, или кем-то в этой области. — Мору хотелось еще что-нибудь сказать о Дональде.
— А дочка? У нее какие мечты?
— Не знаю. Думаю, проучится еще один-два семестра в школе, а в следующем году пойдет на курсы секретарей. Она не очень-то одаренная.
И тут Демойт не сдержался:
— Ну что за чушь вы несете, Мор! Неужели вы допустите, чтобы Фелисити бросила школу? Наверняка способности у нее есть, просто надо дать им развиться. Год или два в шестом классе — и перед вами явится совсем другой человек! Ей обязательно надо поступить в университет. Пусть не в Оксфорд, не в Кембридж, но ведь и в Лондоне есть где продолжить образование. Ради всех святых, позвольте девочке сделать выбор! Или вы предпочитаете видеть ее в роли глупой секретарши, зачитывающейся модными журнальчиками?
Гнев и обида вскипели в душе Мора. Он повернулся к Демойту, но заметив, что девушка предупреждающе подняла карандаш, поспешно сел как прежде. В сущности, он был того же мнения, что и Демойт. Но есть еще Нэн, и есть материальная сторона, с которой надо считаться. И вообще, ничего еще не решено. А ответил он сейчас так лишь потому, что надо было как-то ответить… и еще потому, это его только сейчас осенило, что захотелось вдруг все окрасить в мрачные цвета, и как можно больше сгустить краски.
— Мне кажется, вы преувеличиваете пользу образования. По вашему мнению, если в школе или в колледже человеку не начинят мозги разной ерундой, то потом жизнь его тут же сломит.
— Вы, милейший, сами эту нелепицу выдумали и мне приписали, — Демойт явно был задет. — Разные есть люди. Например, жизнь не сломит мисс Картер, какое бы образование она ни получила. А таким, как вы и ваша дочь, действительно прежде надо много чего вложить в голову.
Это было произнесено таким свирепым тоном, что Мор просто онемел. И мисс Картер перестала водить карандашом по бумаге.
А Демойт, видимо, тут же укорил себя за несдержанность, потому что сказал:
— Простите за вспыльчивость, не сдержался.
— Пустяки, сэр. Наступило молчание.
— И я у вас обоих прошу прощения, но думаю, мне пора прилечь, — спустя минуту сказала мисс Картер. — Я страшно устала, глаза слипаются.
46 
