— Возможно, в те времена мы были лучше, — пробормотал Масклин. — У нас не было всего того, что мы имеем сейчас, но мы были…
— Голодными, холодными, запуганными и забитыми! — вспылила Гримма. — Тебе это известно. Пойди поговори с матушкой Морки про старые добрые времена и послушай, что она тебе скажет.
— Тогда мы были вместе, ты и я. Гримма принялась сосредоточенно рассматривать свои руки.
— Мы были маленькими и поэтому жили в одной норе, — уклончиво заявила она и посмотрела на него в упор. — Теперь все изменилось! Во-первых… во-первых, эти лягушки…
Масклин в недоумении уставился на нее. Вопреки обыкновению, в голосе Гриммы чувствовалась неуверенность.
— Я прочла о них в книге, — сказала она. — Понимаешь, есть такое место, оно называется Южная Америка. Там жарко и все время идут дожди, и там растут высоченные деревья, на верхушках которых распускаются огромные цветы — они называются бромелиады. В этих цветах скапливается вода, образуя маленькие озерца. Так вот, существует такая порода лягушек, которые в этих цветах откладывают икру, из нее выводятся головастики и превращаются в лягушек, и эти маленькие лягушки всю жизнь проводят в цветах на верхушках деревьев и даже не подозревают о существовании земли внизу. И вообще мир полон всяких чудес, теперь я знаю о них, но никогда не смогу их увидеть, а ты… — Гримма сделала паузу, чтобы перевести дыхание, — ты хочешь, чтобы я поселилась с тобой в норе и стирала твои носки! Масклин снова прокрутил в голове эту тираду, надеясь, что со второго раза сможет что-нибудь понять.
— Но я не ношу носков, — возразил он. Похоже, это было не то, что следовало ответить.
— Масклин, — сказала Гримма, — ты хороший ном и по-своему неглуп, но там, в небе, ты не найдешь никаких ответов. Нужно обеими ногами стоять на земле, а не витать в облаках.
Гримма вернулась в класс и закрыла за собой дверь.
Масклин почувствовал, как у него запылали уши.
— Я умею делать и то, и другое! — крикнул он ей вдогонку. — Причем одновременно. — И, немного подумав, добавил: — Точно так же, как и все остальные!
Он зашагал прочь. «По-своему неглуп»! Гердер прав: всеобщее образование не доводит до добра. «Нет, — подумал Масклин, — никогда мне не понять этих женщин. Даже если доживу до десяти лет».
На время своего отсутствия Гердер решил вверить паству попечению Нисодемуса. Масклин был не в восторге от этого решения. Нет, он отнюдь не считал Нисодемуса глупцом. Как раз наоборот. Нисодемус был умен, но ум у него был чересчур уж суетливый и имел свойство обходить стороной главное, а это не внушало Масклину доверия. Нисодемус постоянно был чем-нибудь возбужден. Когда же он начинал говорить, слова вылетали из него с такой скоростью, что ему приходилось то и дело вставлять какие-нибудь междометия, чтобы перевести дух и заодно не дать другим себя перебить. В его присутствии Масклину всегда становилось не по себе. Он не преминул сказать об этом Гердеру.
— Возможно, Нисодемус немного чересчур восторжен, — ответил на это Гердер, — но сердце у него на месте.
— А как насчет головы?
— Послушай, — сказал Гердер. — Мы достаточно хорошо знаем друг друга. И понимаем друг друга с полуслова, не так ли?
— Да, но при чем здесь это?
— А вот при чем. — Еще немного, и в голосе Гердера зазвучала бы угроза. — Я не мешаю тебе заботиться, так сказать, о физическом благополучии номов, а уж ты доверь мне заботу об их душевном благополучии. Это будет справедливо, не правда ли?
С тем они и отправились в путь. Прощание, последние напутствия, распоряжения и сотня мелких стычек — на то они и номы — не заслуживают подробного описания.
Итак, Масклин, Гердер и Ангало отправились в путь.
Казалось, жизнь в каменоломне возвращается в привычную колею. Грузовик больше не появлялся. Тем не менее Доркас отрядил двух своих самых проворных помощников к проволочной ограде, велев им на всякий случай насыпать земли в ржавый замок. Кроме того, команда номов получила задание покрепче обмотать ворота проволокой.
— Конечно, если люди настроены решительно, это будет им не ахти какая преграда, — признал Доркас.
Совет, вернее, то, что от него осталось, собрался на очередное заседание. Услышав предложение Доркаса, все с умным видом закивали, хотя, честно говоря, никто из присутствующих не разбирался в технике и не проявлял к ней особого интереса.