81 
«Я его знаю, да и ты тоже, — сказал Достопочтенный. — Это отец нашего соученика по колледжу, его зовут Енох Уайтхед».
«Он женат?»
«Да».
«А ее имя — не Сюзанна?»
«Кажется, так. В городе она появляется нечасто. Что с вами, милорд, — чем вы взволнованы?»
Причину своего волнения Али назвать не мог — и только вглядывался в вошедшего — видел седую голову, бессмысленный взгляд, дряхлую фигуру, багровый Нос в темных прожилках — ему вспомнилась Сюзанна, какой она была — и какой уж больше не бывать! В ушах у Али стоял жуткий отцовский смех, раздавшийся той ночью, когда он в последний раз произнес ее сладостное имя, — той ночью, когда Судьба заставила его опрометью ринуться из дома вон, бессильного помочь, бессильного спасти не только ее, но и самого себя — и вот теперь она вернулась, но поздно — слишком поздно! «Нет, я ничем не взволнован, — ответил он, — ничем, ровным счетом ничем, вот только бутылка опустела, а новой не подано! Прошу тебя, дружище, — тут он потянул мистера Пайпера за рукав и впился в него таким взглядом, что кроткий джентльмен невольно отшатнулся, — убереги меня вон от того седовласого, помешай ему со мной поздороваться — умоляю тебя — сделай это для меня».
«Всенепременно, даю тебе слово!» — и Достопочтенный энергическим жестом подозвал официанта, приняв вид, который свидетельствовал о настоятельной необходимости. Обещание, надо заметить, он исполнил точнее некуда: когда на Востоке занялась летняя заря и Али вместе с Достопочтенным в компании друзей (кого именно — вспомнить Али впоследствии не удалось) пытались выбраться из Заведения — впрочем, не исключено, что уже другого — по винтовой лестнице, которую (по утверждению Достопочтенного) задумали и возвели до изобретения крепких Напитков, поскольку спуститься по ней в определенном состоянии было делом едва ли осуществимым, — Али распознал среди своих спутников того самого седовласого джентльмена. Али рванулся из рук Достопочтенного так резко, что тот почел за лучшее немедля оттащить его в сторону. «Что это за джентльмен? — громко вопросил компаньонов мистер Уайтхед. — В чем дело, почему он так на меня посмотрел?» — «Да это лорд Сэйн», — пояснили ему. Мистер Уайтхед на то: «А, я знавал его отца. Что ж, как говорят, яблочко от яблони». Этих слов Али, к счастью, не услышал.
Итак, она близко — Сюзанна! — она жива — не заточена в горькой юдоли былого, как Али представлял себе раньше. Жива — и с ней можно встретиться, можно обменяться какими-то словами или знаками, — но тут воображение Али, как говорится, пасовало и отказывалось что-либо рисовать. «В городе она появляется нечасто» — это не значит «никогда»: «никогда» и есть «никогда», а «нечасто» — это, быть может, завтра или послезавтра. Али вдруг заметил, что внимательно вчитывается — чего в жизни не делал — в газетную светскую хронику, где торжественно перечислялись все приезды и отъезды, происходившие в Обществе, словно это был Список Кораблей, отплывших в Трою: он выискивал там ее имя и имя ее супруга (хотя слова этого не произносил, даже наедине с собой). Устремляясь всякий раз туда, где была, как он ожидал, хотя бы малая вероятность ее появления, Али, видя белокурую головку или стройную ножку, исчезавшую в карете, тешил себя радостной мыслью — но это была не Сюзанна. Достопочтенный водил Али по Садам и Паркам: там каждый мог повстречаться с кем угодно — Али познакомился со Слоном, который хоботом стащил с него шляпу, а потом галантно вернул. Али ходил также посмотреть то, послушать это, подивиться на этакое, в музее Уикса на Грейт-Уиндмилл-стрит наблюдал за автоматами: гигантским механическим Тарантулом (когда он выскакивал из норы, дамы кричали пронзительно) и рядом крошечных Фигурок — забавно выглядел со стороны Достопочтенный, который через монокль любовался серебряной заводной Танцовщицей — образцом редкого изящества и точеных форм; ее темные глаза манили к себе, а грудь, казалось, трепетала при вздохе — какой чудесной женой, верно, могла бы она стать, думал он в мечтательном восхищении.
Хотя Сюзанны нигде не оказывалось, Али в ту пору не однажды случалось сталкиваться с мисс Катариной Делоне; он отдыхал душой, глядя в ее черные блестящие глаза и на волосы цвета воронова крыла — так когда-то, на пороге юности, он смотрел на прелестные женские существа — которые, однако, не носили платьев с кружевами и не завивали волос железными Щипцами по лондонской моде, а украшали себя бренчащими золотыми монетами, из которых состояло их Приданое, — в Лондоне та же сумма не предъявлялась столь наглядно, но оглашалась с помощью слухов. И вот на одном из изысканных собраний — где целомудреннейшим ушам не могло грозить никакое оскорбление — вслед за обменом взглядами и беглой улыбкой — Али удостоен был наконец (хоть и через посредника) беседы, что представлялось неслыханным свершением, наподобие обретения Золотого Руна; однако, заняв место рядом с мисс Делоне, Али нашел ее воплощением сердечности и доброжелательства. Она не боялась рассуждений на Ученые и Философские темы (каких ее сообщницам по ловле обычно советуют избегать, дабы не спугнуть невежественную Жертву) и увлекла ими Али.
81 
