Особенно,... 
68 
– Да положение уже изменилось, – резонно заметил Пэйс. – Твои рабы бежали, и вернуть ты их не в силах. Тебе придется нанимать работников.
– А кого, черт побери, я смогу нанять на работу, которую всегда делают негры? Ну-ка скажи мне, хитрозадый осел? Никто из уважающих себя белых не станет работать на плантациях. И твои чернопузые пусть-ка об этом подумают заранее, иначе придет зима и им нечем будет набить свое черное брюхо. Пэйс постепенно накалялся:
– Если штат Кентукки не отменит поправку к конституции, по которой свободные негры могут остаться на прежнем месте и наниматься на работу, тогда тебе и твоим друзьям не придется беспокоиться, как бы не замарать в земле свои белоснежные руки. Передай это своему всесильному конгрессмену, когда он станет гладить себя по головке за то, что ты сулил отменить поправку на ближайшие несколько десятилетий.
– Я не позволю здесь никому из моих сыновей нести эту Чепуху! – взревел, тяжело поднимаясь с места, Карлсон. – Мэтт Митчелл чертовски близкий мне друг, и у него получше голова на плечах, чем есть или когда-нибудь будет у тебя. Почему бы тебе не убраться поскорее к своим дружкам, так любящим черномазых? Меня тошнит от одного твоего вида. Нет, не может того быть, что ты, в самом деле, мой сын.
Вне себя от ярости Пэйс вскочил с места, но отец уже шел к двери. У Пэйса было такое злое лицо, что душа Доры заплакала от скорби. У нее не было волшебного порошка для излечения таких вот ран. Она поспешила подхватить Харриет, когда, пошатываясь, та стала подниматься на ноги.
– Ну что ж, надеюсь, все получили удовольствие от моего возвращения домой. Наверное, мне надо отдохнуть, Дора. И не предлагай мне повторить этот опыт в скором будущем.
Дора не смела видеть, как отчаяние исказило гордые черты Пэйса. Она повела Харриет в ее комнату и вздрогнула, услышав, как через несколько минут громко хлопнула входная дверь.
Глава 16
Я, в рабстве находясь, могу лишь угождать
Недолгим прихотям властительных желании.
Дора не знала, как долго ей пришлось пробыть в комнате Харриет, устраивая ее на ночь. Старуха все время ворчала и жаловалась, разоблачаясь и надевая ночную рубашку и халат. Впервые за несколько недель она вновь потребовала опиумных капель и устроила сцену, услышав, что они кончились. Она изругала Энни за то, что та принесла слишком холодную для омовения воду, и разгневалась, когда в комнату внесли чайник с кипятком, чтобы воду подогреть.
Выйдя, наконец, из спальни, Дора устало вздохнула. Она могла снести капризы старой женщины, но мысль о том, что Пэйс одиноко сидит сейчас в ее пустом фермерском доме, просто изводила ее. Она боялась, что он уже упаковал свои переметные сумы и уехал, не попрощавшись с ней.
Не умывшись и не причесавшись, она ринулась в сгущающуюся за дверью темноту. В конце июля свет еще брезжил, но огромные деревья, растущие вдоль подъездной аллеи, уже погрузили ее в сплошную мглу. Дора темноты не боялась. Она думала только о Пэйсе, она не могла отпустить его прямо сейчас.
Дора знала, что под покровом ночи разные отчаянные люди в это ненадежное время творят нехорошие дела. По дорогам бродили негры, бежавшие на Север с Юга. Несмотря на Декларацию об отмене рабства, по закону Кентукки они все еще считались беглыми и, будучи пойманными, оказывались за решеткой и могли быть проданы любому, кто дал бы самую высокую цену. И, зная об этом, рабы насильственно и злобно отстаивали свою свободу. Было достаточно и корыстолюбивых белых, которые отрицали их право на освобождение и охотились на беглых в жажде наживы. За ними следом шло насилие.
Налетчики-конфедераты редко проникали теперь далеко на север, но их сторонники на это отваживались, и янки создавали патрульные команды для предотвращения налетов. На подозрении были все. Подозревались во всем денно и нощно. Ситуация была опасна. Одинокой женщине, попавшейся тем или другим, вряд ли удалось бы ускользнуть невредимой, но Дора нисколько не задумывалась о том, что может случиться, пока почти бежала из Большого дома к себе на ферму, до которой была целая миля.
Но ей и не надо было беспокоиться. К ней быстро подбежал Пэйс, который ждал ее, неуверенный, придет ли она, и в то же время опасавшийся за ее безопасность. Она так и кинулась в его распростертые объятия, и у нее голова пошла кругом, когда он приподнял ее и завертел в воздухе.
68 
