73 
Узник Ведьминых чар, Джим ничего не сказал.
«Не слушай!» — надрывался его лучший друг, который ничего не слышал, но слышал все.
— Ну а Вилл? — продолжал мистер Мрак. — Прокатим его подольше в обратную сторону, идет? Сделаем его младенцем-пеленашкой, и пусть следующие пятьдесят лет в наших ежедневных парадных шествиях Карлик носит его на руках, как этакого клоуна-малютку, — что ты скажешь на это, Вилл? Согласен стать навсегда младенцем, не умеющим говорить, не способным рассказать все эти твои секретики? Точно, по-моему, это лучше всего подойдет для Вилла. Игрушечка для Карлика, дружочек с мокрыми штанишками!
Должно быть, Вилл закричал.
Но не вслух.
Потому что одни лишь собаки отозвались лаем и в страхе метнулись прочь, визжа, как будто их забросали камнями.
Кто-то вышел из-за угла.
Полицейский.
— Кто это? — пробурчал мистер Мрак.
— Мистер Колб, — сказал Джим.
— Мистер Колб! — сказал Вилл.
— Игла-стрекоза, — прошептал мистер Мрак. — Проворная швея.
Уши Вилла пронизала боль. В глаза набился мох. Зубы склеила смола. Что-то забегало, засновало челноком взад-вперед по лицу, и оно опять совсем онемело.
— Поздоровайтесь с мистером Колбом.
— Здравствуйте, — сказал Джим.
— …Колб… — молвил Вилл как во сне.
— Здравствуйте, мальчики. И вы, джентльмены.
— Поворачиваем, — сказал мистер Мрак.
Они повернули.
И безбарабанное шествие взяло курс на луга, прочь от теплых огней, уютного города, безопасных улиц.
Глава сорок шестая
Вот в каком порядке следовало растянувшееся на километр с лишним беспорядочное шествие.
Топча неживыми ногами траву, Джим и Вилл приближались к центральной дорожке Луна-Парка на полшага впереди приятелей, которые не уставали твердить о чудесных свойствах иглы-стрекозы.
Почти в километре за ними, силясь догнать отряд, брела, выписывая пыльные кренделя, пораженная таинственным недугом Цыганка.
Еще дальше, прижимая к груди левую руку и жуя на ходу таблетки, отец-библиотекарь то замедлял шаг, памятуя свой возраст, то развивал молодую прыть при мысли о первой короткой и победной схватке.
Перед тем как ступить на дорожку, мистер Мрак оглянулся назад, как если бы некий внутренний голос поименовал плетущихся далеко позади членов его маленького отряда. Но голос умолк, не внеся полной ясности. Он повелительно кивнул, и Карлик, Скелет, Джим, Вилл стали протискиваться через толпу.
Джим чувствовал, как кругом бурлит, не касаясь его, людское половодье.
Вилл слышал, как там и тут шумят водопады смеха, и сам он шел словно под ливнем. Небо расцвело гроздьями светлячков: над головами людей огромным ликующим фейерверком распахнулось «чертово колесо».
Достигнув Зеркального лабиринта, они пошли, петляя, кренясь, ударяясь, сталкиваясь, через расстеленные под ногами замерзшие пруды, в которых тысячекратно возникали, чтобы тотчас исчезнуть, весьма похожие на них испуганные, словно ужаленные пауками, мальчики.
«Это я!» — подумал Джим.
«Но я ничем не могу помочь себе, — подумал Вилл, — сколько бы меня там ни собралось!»
Толпы мальчиков и толпы отраженных картинок мистера Мрака, который здесь снял свою куртку и рубашку, протиснулись к восковым фигурам в конце лабиринта.
— Сесть, — сказал мистер Мрак. — И сидеть.
Среди фигур, изображающих убитых, расстрелянных, гильотинированных, задушенных жгутом мужчин и женщин, два мальчика сидели, точно два египетских кота — не моргая, не глотая, не шевелясь.
Смеясь и комментируя каждый экспонат, проходили запоздалые посетители.
Они не заметили струйку слюны в уголке рта одного «воскового» мальчика.
Не заметили ярких глаз второго «воскового» мальчика, из которых вдруг потекла по щекам прозрачная влага.
Тем временем на одну из узких дорожек между растяжками и кольями шатров ступила, прихрамывая, Ведьма.
— Леди и джентльмены!
Последние три-четыре сотни вечерних посетителей как один повернулись на голос.
Возникший перед ними голый по пояс Человек с картинками, расписанный парящими в зеленовато-желто-розовых небесах жуткими гадюками, саблезубыми тиграми, похотливыми обезьянами, хищными стервятниками, объявил:
— Последний бесплатный аттракцион сегодняшнего вечера! Спешите видеть! Всем, всем!
73 
