Последние отзывы

  25  

А вот на встречу с д'Эсте она не рассчитывала. Хотя могла бы сразу догадаться, что процесс Маркуса не, обойдется без мэра: ведь он – ведущий телепередачи «Северный город», а Хатфорд – как раз один из северных городов. Свой первый день здесь она решила посвятить разговору с мэром, с которым ее познакомил его близкий друг Сэм Абрахам. Мэр не имел ничего против: его заинтересовала доктор Карриол. Или, во всяком случае, ее связи в столице.

Ну что ж, теперь с мэром покончено. О мэре можно забыть. До первого мая она может полностью сконцентрироваться на докторе Джошуа Кристиане – последнем и единственном отныне объекте исследований.

На следующее утро доктор Кристиан отправился в суд. Всю дорогу Джудит следовала за ним, сохраняя дистанцию. Подождав, пока он выберет место в зале, села в том же ряду, третьем от конца, только у самого прохода. Народу в зале прибывало, и она потихоньку передвигалась с кресла на кресло – все ближе к своей добыче. Кристиан беседовал с двумя сидевшими перед ним женщинами. Она прислушалась: это были вдова и теща убитого. Только когда публике велели встать, приветствуя суд, он прервал разговор. К этому времени Карриол оказалась уже в соседнем с ним кресле.

Зал был маленький, с хорошей акустикой. Старинная лепнина на балконах, низко висящие люстры, пилястры и ниши в стенах… Великолепная декорация для словесных баталий, яростных и изящных. Но утреннее заседание вышло нудным. Весь вчерашний день сторона ответчика отмалчивалась, а сегодня разразилась потоком незначительных подробностей. Обвинение пробубнило вступительное слово, ужасно длинное и скучное; и зачитал-то его не главный обвинитель, а какой-то мелкий крючкотвор. Публику разморило в тепле, многие начали подремывать. Но доктор Кристиан бодрствовал, внимательно разглядывая лица вокруг. Не обращал он внимания только на свою соседку.

Объявили перерыв. Доктор Карриол повернулась к своему соседу, как по нотам разыграв совершенно правдоподобную сценку: дама собирается отправиться перекусить и хочет узнать, не намерен ли и джентльмен подкрепиться. Дама удивилась и даже слегка вскрикнула, вглядываясь в соседа; на ее лице – то же вчерашнее выражение готовности к знакомству.

– Доктор… Кристиан? Он кивнул.

– Вы меня не помните? Господи, неужели это действительно вы?

Ее глаза… Они напомнили доктору Кристиану пруд в парке Западного Холломана: темные, с янтарным отблеском воды в оправе из зеленой листвы; в глубине вод могло таиться что угодно: затопленные руины дворца… или изголодавшийся крокодил. Он настороженно улыбнулся в ответ, чувствуя, что имеет дело с коллегой.

– Где-то я вас видел, – выговорил он с усилием.

– Батон Руж, два года назад, – напомнила она.

Его лицо прояснилось:

– Конечно! Вы делали доклад, верно? Доктор… доктор Карриол?

– Совершенно верно.

– Хороший был доклад, помню. Социальные проблемы городов зоны С. Помнится, я еще подумал, что у вас великолепная способность трезво оценивать ситуацию, а вот на проблемы духовные вы обращаете внимания меньше… вам не хватает проницательности.

Такая прямота ошеломила ее. На мгновение Джудит даже прикрыла глаза, как от слишком яркого света. Не удивительно, что коллеги не благоволят к этому человеку! А может ли тот, кто одарен искрой божией, быть так резок, если не сказать – груб?

– О, проницательность! Да разве только я лишена этого дара… – заметила она как ни в чем не бывало. – А у вас ее достаточно?

– Думаю, да, – сказал он без тени заносчивости, лишь констатируя факт.

– Ну, тогда, доктор Кристиан, вы просто не можете отказаться перекусить вместе со мной, и за ланчем разъяснить мне, что вам кажется неверным в моем взгляде на проблемы городов зоны С.

И он не отказался.

– Ситуация в этих городах – лишь одно из проявлений того, что я называю неврозами тысячелетия. Но здесь эти проблемы еще острее, чем в зоне В, где люди вынуждены каждую весну переселяться на север, хотя по-прежнему сохраняют любовь к родной земле и отчему дому и изо всех сил стараются продлить их век. Конечно, миграция – производственная необходимость. Не думайте, будто я вас поучаю. Но задумывались ли вы о духовном оскудении жителей этой зоны? Ни духовных связей, которыми сильны жители зоны D, ни чувства национальной общности, как у обитателей канадской зоны Е. В долгие месяцы зимнего безделья разнообразие вносят лишь футбол да хоккей. И еще – право пользоваться машиной во время месячного отпуска на юге. Хлеб, зрелища и право не работать – все, чего требовали древние римляне. И Рим, напомню, погиб. Наши пролетарии более развиты и образованы, чем когда-либо в истории. Им нужна цель в жизни. Но чтобы иметь стремления – необходимы чувства. Окружающая действительность лишает их способности чего-то страстного желать. Они бедны, как церковная мышь, но большинство из них не жаждет коммунистического равенства; это настоящие американцы. Именно по их гордости Делийское соглашение нанесло самый сильный удар. А какие лишения они терпят в быту?! Они чувствуют себя обманутыми, их не радуют даже удобные жилища, выстроенные для них властями: это не подлинная забота о людях, а просто кость, брошенная голодной собаке.

  25