Особенно,... 
82 
Уоллингфорд покорно сообщил ей названия книг.
— Так вам их ваш хирург рекомендовал? Но разве у вас есть дети?
— Есть один… маленький мальчик… Он мне как сын… Вернее, я хочу, чтобы он был мне как сын, — ответил Патрик. — Он, правда, еще слишком мал, чтобы слушать «Стюарта Литтла» или «Паутину Шарлотты». Я просто хотел бы купить эти книги и думать, как мы с ним будем читать их через несколько лет.
— Я читала «Паутину Шарлотты» внуку всего несколько недель назад, — сказала она. — И все время плакала — я всегда над ней плачу.
— Я эту книгу уже не очень хорошо помню, — признался Патрик, — зато помню, как плакала моя мама, когда ее мне читала.
— Меня зовут Сара Уильямс, — сказала вдруг женщина, и голос ее как-то странно дрогнул, когда они с Патриком обменялись рукопожатием над кипящей пузырьками поверхностью горячей воды.
Неожиданно струи гидромассажа отключились, и вода мгновенно стала прозрачной и спокойной. Патрик и его новая знакомая даже поежились — слишком уж явно им указали, что пора и честь знать. Сара Уильямс нервно засмеялась, быстро вскочила и выбралась из бассейна.
Уоллингфорду всегда нравилось смотреть, как женщины выходят в мокрых купальниках из воды, машинально одергивая трусики.
Когда Сара Уильямс выпрямилась, ее живот показался ему лишь чуть-чуть выпуклым. Он еще помнил, как выглядела во время беременности миссис Клаузен, и решил, что Сара Уильяме сейчас на втором, максимум на третьем месяце. Он бы никогда не догадался, что она ждет ребенка. А небольшая возрастная складка на животе возле пупка имелась у нее, вероятно, и до беременности.
— Я вам эти книги в номер принесу, — проговорила Сара Уильяме, накинув на плечи полотенце. — Вы в каком?
Патрик сказал. Он был очень благодарен этой женщине за возможность хоть немного отложить свой отъезд в Нью-Йорк. Впрочем, все равно придется решать, когда лучше возвращаться — сегодня вечером или в воскресенье утром.
А что, если Мэри не удалось его отыскать? Тогда он получит небольшую передышку и, возможно, найдет в себе силы не включать телевизор — по крайней мере до прихода Сары. А может, они вместе посмотрят новости? Вроде бы они сошлись во мнении: фальшь будет нестерпимой. Такое лучше не смотреть в одиночку — как и матч на суперкубок.
Но у себя в номере Уоллингфорд почувствовал, что не в силах противиться искушению. Он стянул с себя мокрые плавки, оставшись в купальном халате, и тут заметил, что на телефонном аппарате мигает сигнальная лампочка — ага, уже пришло какое-то сообщение! Взял в руки пульт — он отыскал его в ящике комода, куда сам же и запрятал, — включил телевизор и прошелся по всем программам.
Наконец Патрик наткнулся на свой родной канал и увидел, что ни на йоту не ошибся: в материале о гибели Джона Ф. Кеннеди-младшего показывали, естественно, район Трайбеки на Манхэттене, затем на экране зачем-то мелькнули чердачные двери — простые металлические двери, которые Джон-младший приобрел, наверное, в магазине на Норт-Мур. Резиденция Кеннеди, находившаяся напротив старого склада, уже успела превратиться в место паломничества. Соседи Кеннеди-младшего — а также, вероятно, и совершеннейшие чужаки, выдающие себя за соседей, — всё утыкали свечами и букетами, а заодно — то ли по недомыслию, то ли по ошибке — наоставляли кучу открыток с пожеланиями доброго здоровья. Патрику было искренне жаль погибших, и он с отвращением смотрел на этих людишек из Трайбеки, которые по мере сил старались изобразить скорбь, — из-за таких вот зрителей и появляется на экране все самое гнусное.
Впрочем, чем большее отвращение вызывал у Патрика этот репортаж, тем отчетливее он понимал, что все так, как и должно быть. Для средств массовой информации существуют всего два подхода к знаменитостям: либо их прославляют, либо смешивают с дерьмом. А поскольку публичное оплакивание является высшей формой прославления, то смерть знаменитости, ясное дело, следует воспеть. Мало того, такая смерть, как у Кеннеди-младшего, предоставляет СМИ обе возможности: петь осанну и смешивать с дерьмом — одновременно. В общем, никуда от этих чертовых законов не денешься.
Уоллингфорд выключил телевизор и снова спрятал пульт дистанционного управления в комод; ничего не попишешь, вскоре и ему предстоит вернуться в редакцию и принять участие в этом спектакле. Он позвонил администратору гостиницы и с облегчением вздохнул: горящая сигнальная лампочка на телефоне свидетельствует лишь о том, что ему звонили как раз из администрации, желая узнать, когда он собирается освободить номер.
82 
