Особенно,... 
68 
– Муж?
– Non. Ma fille[9].
Глаза Динны снова наполнились слезами. Водитель сочувственно кивнул:
– Desolee[10].
Он взял с сиденья ее небольшой саквояж из коричневой кожи, вышел из машины и подождал, пока выйдет Динна. Ему хотелось что-то сказать женщине, как-то ее подбодрить, у него тоже была дочь, и он мог понять страдание, написанное на лице пассажирки. Однажды такое же выражение лица было у его жены – когда они чуть не потеряли сына. Таксист молча протянул Динне саквояж. Их взгляды встретились лишь на долю секунды, потом Динна повернулась и быстро пошла к широкой двустворчатой двери больницы.
За стойкой регистратуры сидела пожилая матрона с кислым выражением лица.
– Oui, madame?
– Мне нужна Пилар Дюра, в какой она палате? «Боже, только бы она назвала номер палаты! Только бы она не сказала, что...»
– Палата четыреста двадцать пять.
Динне хотелось вздохнуть с облегчением, но она только отрывисто кивнула и пошла по коридору к лифту. В лифте, кроме нее, оказались еще двое мужчин и женщина, которым нужно было на другие этажи. Все трое явно были европейцами и выглядели по-деловому; вероятно, они были либо друзьями, либо супругами пациентов, во всяком случае, ни один из них не выглядел ни потрясенным, ни даже особенно расстроенным. Динна смотрела на них с завистью. Перелет через океан, долгие часы, наполненные тревогой и страхом, давали о себе знать. Динна провела бессонную ночь, ее мысли метались между Пилар и Беном. Что, если она позволила бы ему полететь вместе с ней? В пути Динна не раз ловила себя на том, что тоскует по его объятиям, по его поддержке, по его ласковым ободряющим словам, по его нежности.
Двери лифта открылись на четвертом этаже. Динна вышла и неуверенно огляделась. По коридору деловито сновали медсестры, в держащихся более степенно группках людей в белых халатах она заметила солидных мужчин в возрасте. «Врачи», – поняла Динна. И тут Динна вдруг растерялась. Она находилась за шесть тысяч миль от дома и искала дочь, которой, возможно, уже нет в живых. Она вдруг испугалась, что разучилась говорить по-французски, что в этом лабиринте и суматохе она никогда не найдет Пилар. Ее глаза защипало от слез. Борясь с неожиданно подкатившей к горлу тошнотой, она медленно подошла к сестринскому посту.
– Я ищу Пилар Дюра. Я ее мать.
Динна даже не попыталась сказать это по-французски – просто была не в состоянии. Она только молила Бога, чтобы кто-нибудь из медсестер понимал по-английски. Большинство из них были француженками, но кто-то должен же знать английский. Кто-нибудь ей поможет, проводит ее к Пилар, успокоит, объяснив, что она не так уж сильно пострадала...
– Дюра? – Одна из медсестер, казалось, встревожилась. Она посмотрела на Динну, потом заглянула в какие-то бумаги и нахмурилась. У Динны внутри все сначала похолодело, потом окаменело. – Ах да. – Она встретилась с Динной взглядом и кивнула, думая про себя, не больна ли эта неестественно бледная женщина. – Вы мадам Дюра?
– Да.
Даже это короткое слово Динне удалось произнести только шепотом. Внезапно на нее разом навалились усталость и напряжение, копившееся на протяжении всей поездки. Она вдруг почувствовала, что ее силы на исходе. Ей даже захотелось, чтобы рядом оказался Марк.
– Мадам Дюра, вам плохо?
Молоденькая медсестра говорила по-английски с сильным акцентом, но довольно бегло. Динна лишь молча посмотрела на нее. Даже на этот вопрос она не могла ответить, у нее было такое ощущение, будто она может упасть в обморок.
– Мне... нужно... подумать... Можно сесть?
Динна огляделась и с удивлением заметила, как все вокруг нее становится серым, а потом съеживается. Она словно смотрела фильм на постепенно меркнущем экране неисправного телевизора. Картинка медленно, но неуклонно гасла. Наконец Динна услышала жужжание и почувствовала на своем плече чью-то руку.
– Мадам Дюра? Мадам Дюра?
Это был голос той же медсестры. Динна почувствовала, что на ее лице появляется улыбка. «У медсестры такой приятный молодой голос, такой приятный...» Динне вдруг нестерпимо захотелось спать. Она желала только одного: закрыть глаза и провалиться в сон, но та же рука продолжала теребить ее за плечо. Неожиданно она почувствовала на своей шее, а потом и на голове что-то холодное. Картинка на экране снова стала ярче. Над Динной склонились какие-то люди, она увидела много незнакомых лиц, все взгляды были обращены вниз, на нее. Динна попыталась сесть, но ее удержали. Двое молодых мужчин быстро заговорили между собой по-французски. Динна поняла, что ее хотят отвезти в отделение «Скорой помощи». Она быстро замотала головой:
68 
