ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  43  

– А вот так! – наставительно резюмировал сеньор-сержант.

Торвен стрелять не спешил, храня заряд на крайний случай. Он не сомневался – крайних случаев этой ночью будет с избытком. Слишком просто все складывалось. Радовала лишь наступившая ясность: стреляют – значит, бой.

И южноафриканских гиен ловить не надо.

Сеньор-сержант с ворчанием перезаряжал аркебузу. Эрстед держал оружие наготове, не сводя глаз с приближающегося врага. Зануда же смотрел не на идущих – на лежащего. На бушлате – темное пятно, широко разбросаны ноги в бахилах; руки застыли, закоченели... Нет, шевелятся. Руки – левая, правая. Ага, вот и ноги ожили.

Застреленный встал и пошел – галсами, против ветра.

– Ах, злыдень! – сторож плюнул в сердцах, отставил в сторону аркебузу, застучал подметками по ступеням. – Ужо я тебя, паскудника...

Бах! – подбодрил старика пистолет Эрстеда.

Полковник тоже сделал свои выводы. Пуля угодила не в человека – в тень-пастушку. Раздался отчаянный визг. Тварь отскочила в сторону, завертелась на месте, ловя собственный хвост. Вскоре она снова двинулась к воротам, но уже по широкой дуге.

– Ишь, каверзы строят, шведы проклятые!..

Сеньор-сержант вернулся – и не один. С ним была подружка – огромная, выше Ольсена, с примкнутым штыком-багинетом. Торвен прищурился, всматриваясь. Знаем мы вас, фрекен. Русская фузея из пятого зала. Не драгунская, не пехотная – «великанская», 1716 года. Вильгельм Прусский заказал у царя Питера отряд гвардейцев – чтоб не ниже семи футов росту. Перешерстили Россию сверху донизу, нашли полусотню гигантов – их и вооружили «великаншами», изготовленными на оружейных заводах Тулы.

Слабонервных посетителей фузея вводила в ступор: «О-о! Эти русские медведи!..»

Бу-у-ух!

Отдача чуть не сбила славного ветерана с ног. Хорошо еще, что Ольсен удачно примостил фузею на стене. И вновь – попадание, на этот раз в живот бродячему матросику. Упал, бедолага. Замер, напомнив застреленного на дуэли Галуа. Содрогнулся. Встал с развороченным брюхом.

Пошел...

– Ты, старый крот? Как скор ты под землей! – не удержавшись, процитировал Зануда. Ночной кошмар настроил его на философский лад. – Полковник, что там дальше?

– О день и ночь! – мрачней тучи, подхватил Эрстед. – Вот это чудеса!

– Мятежный дух! А дальше, господа, себя с любовью вам препоручаю...

«Стадо» сгрудилось у ворот. Тени торопили, подталкивали мордами. Неуязвимые морячки топтались на месте, затем, не сговариваясь, ударили кулаками в створки. Потревоженное, загудело железо.

– Закрыто, приходите завтра, – Эрстед перезарядил пистолет. – Филон, старый крот, проклял науку и возлюбил некромантию. Забыл, что это – тоже наука, связь материи с энергией. С его знаниями проще простого науськать на врага стаю гиен и охмурить шайку пьянчуг...

– Это не пьянчуги! – возмутился сеньор-сержант. – Гере кастелян! Это шведы! Потопельники из-под паруса. Не лежится супостатам! Мало им Норвегии, Зеландию подавай! Ничего, и на вас карачун найдется!

Умчался Ольсен – лишь отстучали дробь подковки на каблуках. В ответ, в спину сержанта, в уши защитников – настойчивый стук. Шведы-потопельники не унимались. Лупили в ворота ядреными кулачищами. Им дальним эхом вторил гром.

Гроза шла на осажденный Эльсинор.

– Шведы, – без всякого выражения повторил Зануда. – Гиены. Нептун. Андерсен со шпагой. О-хэй-и-йодле-йодле-хэй!..

– Солдат за милку пьет! – откликнулся Эрстед.

Гул стих, морячки застыли, тени опять начали круженье. Бегали, возвращались, тыкались носами в бушлаты. Рискнула выйти луна, осветила пятна на шкурах, гребни на спинах, кисточки хвостов. Млечный огонь упал на шляпы, забрался ниже, под козырьки, осветил лица... личины...

Бравый сеньор-сержант не ошибся.

– Из-под паруса, – Андерс Эрстед перекрестился.

Торвен моргнул: на его памяти полковник творил крестное знамение впервые. Самому же Зануде очень захотелось сплюнуть. Сдержался не без труда. Все-таки люди. Были. А он их еще колоколом дразнил – с флагмана-«Вазы»...

Бом-м-м!

Мысль показалось дикой, но в духе происходящего. Мертвый колокол с мертвеца-корабля... Кому еще вставать под него, как не этим? Дама Логика, сочувствуя, вздохнула. А ведь Филон мог знать про колокол. Тайна Полишинеля, во всех путеводителях прописана.

– Пся крев! Никак без нас начали?

2

  • Будем пить и веселиться,
  • Станем жизнию играть...

Сочный баритон разнесся над оторопевшим Эльсинором. Те, что ждали внизу, в партере, оценили арию по достоинству. Острые морды взметнулись к импровизированной сцене, сверкнули оскалом: «Браво-оу-у-у!»

  43