На подъезде к гостинице «Галлия и Лондон» Аманда начала подыскивать место для парковки. К счастью, оно нашлось очень быстро. Подхватив с сиденья дневник и три его копии, Аманда со всех ног понеслась в гостиницу, сгорая от желания увидеть Кена и заставить его собственными глазами прочитать эти материалы. Она думала, что Кен отдыхает в постели после очередного изнурительного похода к гроту. Однако его не было ни в постели, ни вообще в номере. Вместо него на кровати лежала записка — сложенный вдвое лист писчей бумаги, на котором значилось имя Аманды.
Развернув записку, она едва смогла разобрать почерк. Однако никаких сомнений быть не могло: это послание от Кена. Расшифровывая каждое слово, Аманда медленно прочитала:
«Аманда, утром мне стало хуже. Меня увозят для обследования и лечения в городскую больницу Лурда по адресу: улица Александра Марка, дом 2. Не волнуйся. Господь меня не оставит.
Люблю тебя.
У нее все внутри оборвалось. Неужели она опоздала? Неужели ее титанические усилия, ее сенсационная находка — все впустую? Заболевание, грозящее Кену гибелью, берет верх, и вполне возможно, что даже быстрое возвращение в Чикаго теперь не имеет смысла.
Аманда попыталась собрать волю в кулак. Схватив конверт, содержавший одну из копий дневника Бернадетты, она пулей выскочила из номера.
Получив разъяснения от служащего гостиницы, двадцать минут спустя Аманда вошла в вестибюль Лурдской центральной больницы и поднялась на второй этаж. Вскоре она нашла палату, в которую поместили Кена. На двери висела табличка: «Посетителям вход воспрещен». Не обращая на нее внимания, Аманда требовательно постучала. Через несколько секунд дверь приоткрылась, оттуда выглянула какая-то женщина и вопросительно посмотрела на визитершу.
Аманда поспешно произнесла:
— Мне сказали, что здесь лежит мистер Кеннет Клейтон. Мне нужно его увидеть.
Женщина понимающе кивнула:
— Должно быть, вы миссис Аманда Клейтон.
— Да, я его жена.
— Секундочку.
Дверь закрылась, и Аманда в нетерпении стала ждать, когда она откроется вновь.
Вышедшая к ней женщина, на которой вместо врачебной формы было простое платье, легонько взяла Аманду под руку и повела ее по коридору прочь от палаты.
— Но я хочу увидеть его,— запротестовала Аманда.
— Пока нельзя, — ответила женщина. — Я медсестра доктора Клейнберга, Эстер Левинсон. Сейчас я вам все объясню. Пойдемте в комнату для посетителей.
— Как он себя чувствует? — осведомилась Аманда.
— Лучше, лучше.
В комнате ожидания царил полумрак. Эстер усадила Аманду на диван и села рядом.
— Почему я не могу видеть его? — настойчиво спросила Аманда.
— Потому что сейчас у него врач,— ответила Эстер.— Вас, наверное, не было в городе.
— Нет, но если бы я знала…
— Ничего страшного. Позвольте, я расскажу вам все по порядку. Утром мистер Клейтон почувствовал себя плохо и позвонил дежурному администратору, попросив о помощи. Оттуда позвонили доктору Берье в Медицинское бюро, и тот сказал, что в Лурде как раз находится специалист по саркоме из Парижа. Он имел в виду доктора Поля Клейнберга, у которого работаю я. Поскольку доктор Клейнберг в это время уехал в аэропорт, чтобы встретить прилетевшего на самолете коллегу, а заодно и меня, до него не дозвонились. Тогда доктор Берье разыскал в Лурде местного врача — доктора Эскалому, который и находится сейчас у мистера Клейтона. Доктор Клейнберг, встретив нас в аэропорту, довез меня до отеля, а сам уехал куда-то посовещаться с коллегой — не знаю, куда именно. Я тем временем обнаружила в нашем отеле послание от доктора Берье доктору Клейнбергу. Поскольку у меня нет ни малейшего представления, где сейчас может быть доктор Клейнберг, я решила отправиться прямиком в больницу, чтобы увидеть, что здесь происходит, и дожидаться доктора Клейнберга.
— Я вам очень благодарна,— проговорила Аманда.— Но скажите, что сейчас с Кеном?
— Его осматривают, устраивают поудобнее, пока не приехал доктор Клейнберг.— Чуть склонив голову набок, Эстер изучающе посмотрела на Аманду.— Могу я быть с вами откровенной?
— Ради бога, скажите мне все, что можете.
— Могу сказать только одно, но вы, наверное, и сами это знаете. Я видела множество подобных случаев и знаю, что единственная надежда мистера Клейтона — хирургическая операция. Я уверена, что доктор Клейнберг подтвердит эту необходимость. Но боюсь, доктор Клейнберг преуспеет не больше моего, когда начнет обсуждать этот вопрос с вашим мужем. Я пробовала говорить на эту тему. Ваш муж отказывается.