Особенно,... 
132 
На следующий день после того, как Лоу Чжэнь с секретаршей уехали в Пекин, под присмотром охранника я вышел побродить по отелю.
— Кто у Лоу Чжэнь отец? — спросил я охранника в лифте.
Когда он притащил меня к Лоу Чжэнь, я не на шутку его испугался, но потом сообразил, что бояться нечего. Это, понятно, ему не нравилось. Он не удостоил меня ответом и отвернулся.
Тогда я решил его припугнуть:
— Ну погоди, вот Лоу Чжэнь вернется, я ей расскажу, как вы с секретаршей таскаете у нее сигареты и выпивку и толкаете на стороне.
Охранник переменился в лице.
— Черт с тобой! Скажу, если тебе так хочется. — Он нахмурился. — Хотя какой толк? Ты все равно не знаешь, кто это. Деревенщина!
— Не твое дело. Может, и знаю.
— Ли Тоуминь.
Я чуть не упал. Ведь Ли Тоуминь был второй человек в компартии Китая. Если слетит председатель Госсовета, Ли Тоуминь тоже не усидит. Выходит, насчет тюрьмы Лоу Чжэнь не пошутила. Угораздило же меня связаться… Я почувствовал, как ноги слабеют от страха.
— Серьезно? — Я схватил охранника за плечо, он резко дернулся, чтобы освободиться.
— Она старшая дочь Ли Тоуминя. Так что как будешь себя вести, то и получишь. До тебя попадались одни козлы. Башню сносило от роскоши, в момент забывали, из какого дерьма вылезли. Вот тут-то Лоу Чжэнь им давала прикурить. Чтобы не забывались.
— То есть можно схлопотать, если не попадешь под настроение?
Охранник только ухмыльнулся в ответ. Чего он выпендривается? Я уж собрался было врезать ему как следует, но почувствовал легкий толчок. Двери лифта открылись в вестибюле, и в этом, другом, мире я сразу забыл о Лоу Чжэнь.
Мимо не спеша плыло семейство в майках с короткими рукавами, деловой походкой торопились бизнесмены, тут же вежливо расшаркивались перед гостями швейцары и коридорные. Я сидел в номере Лоу Чжэнь, как заключенный, не выходил из него уже две недели. Европейка или американка в платье с низким вырезом на спине улыбнулась, поймав мой взгляд. Огромный мир! Я не отрываясь смотрел на людей в просторном вестибюле. Их было много — спокойных, умиротворенных, наслаждавшихся роскошью и богатством. «Хочу стать одним из них. Я обязательно должен стать таким же, как эти люди!» Как же мне захотелось богатства и свободы! Помню это горькое чувство, когда нет ни того ни другого. Я с удовольствием пользовался всем, что мне давала Лоу Чжэнь, но после того, что я увидел, на меня напала тоска от мысли, что надо возвращаться в ее номер. Страшно захотелось сбежать. Словно читая у меня в голове, охранник шепнул мне в ухо:
— Смотри не забывайся! Не вздумай дурить! На тебе своего ничего нет. Все она тебе купила. Попробуешь смыться — поймают и посадят за воровство.
— Заткнулся бы ты, а?
— Да ладно тебе, деревня!
— А сам-то кто?
— Я-то как раз из Пекина.
Тихо переругиваясь и одновременно делая вид, что заняты мирной беседой, мы мерили шагами вестибюль взад-вперед.
Охранник был прав: белую рубашку поло, джинсы я получил от Лоу Чжэнь. Рубашка — английская, фирма «Фред Перри», джинсы «Ливайс». Кроссовки «Найк» из черной кожи с белой полосой. Интересно, кто из китайцев мог в то время носить «Найк»? Получив эти кроссовки, я был на седьмом небе от счастья. Каждый день пылинки с них сдувал. Именно потому, что я был одет с иголочки, люди бросали на меня уважительные взгляды: «Совсем юнец, молоко на губах не обсохло, но, видать, из богатеньких». Я заметил, что стоявший в дверях коридорный — примерно одного со мной возраста — с завистью поглядывает на мои кроссовки. Роскошь, в которой жила Лоу Чжэнь, меня сразила, и я старался взять все от этой шикарной жизни. Но блеск богатства еще ярче, когда им восхищаются. Если же никто его не видит, оно вполовину теряет в цене. Сделав это открытие, я понял, что должен сбежать от Лоу Чжэнь, вырваться из ее плена.
Чтобы видеть себя во всей красе, я присел на диван в углу вестибюля и принялся разглядывать свое отражение. Заметив, как я любуюсь собой, охранник насмешливо улыбнулся:
— Видок что надо! Хотя на парне, что до тебя эти тряпки таскал, тоже неплохо смотрелось.
Меня всего передернуло. Вещи, правда, того… Мне сразу показалось, что они не совсем новые. Обноски, значит…
— Что с ним стало? С парнем?
— Этот тип приехал из Хэйлунцзяна. Его застукали, когда он оттягивался по чайку. Тем самым, с плантации Лоу Чжэнь. А до него был мальчишка из Внутренней Монголии. Он надел ее перстень с рубином и полез в бассейн. Камень выпал, его так и не нашли. Ему, видишь ли, было интересно, как красный камень смотрится под водой. Что еще такой дурак мог придумать? Вот народ! Только дотронулся до богатства, и готово — спекся. Сейчас оба в тюрьме клопов кормят.
132 
