— У тебя не душа, а дерьмо! — крикнул ему вслед назвавший себя Ксоксарлом идиранин. — Твою мать следовало удавить в то самое мгновение, как только она забеременела. Мы хотели съесть убитых Оборотней, но они воняли дерьмом!
— Не тратьте дыхание, Ксоксарл. — Хорза не смотрел на идиранина. — Я не пристрелю вас.
У подножия рампы его ждала Йелсон. Робот изъявил готовность присмотреть за Нейсином.
— Хочу осмотреть место, где был мозг.
— А что с ним, по-твоему, могло случиться? — Йелсон зашагала рядом с ним. Он пожал плечами, но она продолжала: — Может, он применил старый трюк и опять ушёл в гиперпространство? И снова возникнет в туннелях где-нибудь в другом месте.
— Может быть, — согласился Хорза. Он остановился подле Вабслина, взял его за локоть и оттащил от тела Доролоу. Инженер плакал. — Вабслин, — сказал Хорза, — покарауль этого мерзавца! Он будет провоцировать тебя пристрелить его, но ты этого не делай! Ему только это и нужно. Я доставлю этого ублюдка на флот, чтобы поставить перед военным трибуналом. Запятнает своё имя, это страшное наказание; убить его — только сделать милость. Понятно?
Вабслин кивнул. Всё ещё потирая ушибленную сторону головы, Хорза спустился на перрон.
Они подошли к месту, где был мозг. Хорза включил фонарь скафандра и осмотрел пол. У входа в пешеходный туннель, который вёл на станцию «семь», он подобрал маленький обгоревший предмет.
— Что это? — Йелсон отвернулась от трупа идиранина на другой посадочной площадке.
— Мне кажется… — Хорза повертел в ладонях ещё тёплую машину, — это дистанционно управляемый робот.
— Его оставил мозг? — Йелсон подошла поближе, чтобы рассмотреть предмет. Это была всего лишь почерневшая пластина. Сквозь бугристую, неровную поверхность были видны несколько трубочек и нитей накала.
— Верно, это принадлежит мозгу, — твёрдо заявил Хорза. — Что точно произошло, когда они стреляли в мозг? — спросил он.
— Когда идиранин наконец подбил его, он исчез. Он начал двигаться, но не мог ускориться так быстро, потому что тогда я почувствовала бы ударную волну. Нет, он просто исчез.
— Как будто кто-то выключил проекцию? — не отставал Хорза.
Йелсон кивнула.
— Да. И было немного дыма. Не много. Ты дума…
— Что ты имела в виду, говоря, что он наконец уничтожил его?
— Я имела в виду… — Йелсон подбоченилась одной рукой, и её лицо приняло нетерпеливое выражение, — что для этого понадобилось три или четыре выстрела. Первый просто прошёл насквозь. Ты хочешь сказать, что на самом деле это была проекция?
Хорза кивнул и поднял вверх маленькую машину.
— Это было так: дистанционно управляемый робот создал голограмму мозга. Она должна была иметь и слабое силовое поле, чтобы её можно было ощущать при касании или передвигать, как твёрдый предмет. Но внутри было только вот это. — Он со слабой улыбкой посмотрел на разрушенную машину. — Неудивительно, что эта проклятая штучка никак не проявлялась на наших датчиках массы.
— Значит, мозг все ещё прячется где-то здесь? Йелсон тоже посмотрела на робота в ладони Хорзы. Оборотень кивнул.
* * *
Бальведа увидела Хорзу и Йелсон, вошедших в темноту у заднего конца станции. Она побрела к месту, где робот парил над Нейсином, контролируя его жизненно важные функции и сортируя флакончики с лекарствами в сумке первой помощи. Вабслин держал под прицелом зажатого идиранина, одновременно уголком глаза наблюдая за Бальведой. Женщина Культуры уселась, скрестив ноги, на пол рядом с носилками.
— Предупреждаю ваш вопрос, — сказал робот. — Вы ничем не поможете.
— Я так и думала, Юнаха-Клосп, — ответила Бальведа.
— Хм-м. Тогда у вас мерзкие наклонности?
— Нет, я хотела поговорить с тобой.
— Неужели? — Робот продолжал разбирать лекарства.
— Да… — Она наклонилась, упёршись в колени локтями и положив подбородок на ладони. — Ты ждёшь подходящего случая или чего-то ещё? — спросила она, понизив голос.
Робот повернул к ней переднюю часть; ненужный жест, как они оба знали, но он делал его по привычке.
— Подходящего случая?
— Ты до сих пор позволяешь ему помыкать собой. Я всё время спрашиваю себя, сколько ещё?
Робот снова отвернулся, паря над умирающим.
— Может, это почему-то ускользнуло от вашего внимания, мисс Бальведа, но мой выбор в этих обстоятельствах ограничен так же, как и ваш.