Особенно,... 
65 
В: Он что-нибудь еще говорил?
О: Говорил. Но сперва нам пришлось подождать минуту-другую, пока Дик перевьючит мою поклажу на моего коня. Да, вот еще что: мистер Бартоломью уломал меня прихватить Джонсов карабин. Едва ли у меня достало бы духу из него выпалить, разве что при самых отчаянных обстоятельствах, да Бог миловал. При самом же расставании мы с мистером Б. спешились и отошли к сторонке. Он вновь поблагодарил меня, извинился за то, что поверг меня в смятение, и пожелал мне продолжать путь и ни о чем не крушиться, ибо, если бы он был в силах открыть мне всю правду до конца, я бы и сам уверился, что крушиться нет причины.
В: Он ничего не добавил касательно того, куда же все-таки направляется и с кем ищет встретиться?
О: Нет, сэр.
В: Было ли похоже, что он воспрял духом?
О: Скорее смирился, как если бы понял, что жребий брошен. Я заметил ему, что по крайности солнце смотрит на его предприятие с приветливой улыбкой: день задался подлинно майский, на небе ни тучки, и он ответил:
«Правда, Лейси, я вижу в этом добрый знак». Когда же я высказал надежду, что он непременно сподобится желанного свидания, он лишь наклонил голову и произнес: «А это, Лейси, я скоро узнаю». И больше не сказал ни слова.
В: А что горничная и слуга – не удивились они, что вы их покидаете?
О: Они без сомнения были извещены, что на этом моя роль приходит к концу. Мы с мистером Бартоломью пожали друг другу руки, вскочили на коней и отправились – он в одну сторону, я в другую. Вот и все, что мне известно, сэр. Не взыщите, если я не сумел прояснить для вас все предметы, о которых вам бы хотелось узнать обстоятельнее – я ведь предупреждал, что так оно и будет.
В: Теперь поразмыслите вот о чем. Предположим, Джонс не сомневался в справедливости своего подозрения, что горничная не горничная, но шлюха.
Предположим, он налег на нее крепче, нежели чем описывал потом вам, потребовал плату за свое молчание и девица либо сам мистер Б. сочли за лучшее от него откупиться. Иными словами, ему было заплачено с тем, чтобы он от вас отступился и убирался с глаз долой, а то как бы паче чаяния не проболтался, когда вы, как было назначено, расстанетесь с мистером Б.
Разве такое объяснение не заслуживает большего вероятия? И не потому ли он до сих пор не востребовал свою долю? Может статься, он получил плату еще в Девоншире, и плату куда большую против условленной?
О: Не верится, чтобы он сшутил со мной такую шутку.
В: Могу сообщить вам, что Джонс угадал правильно: стыдливая горничная ваша была далеко не стыдливой и вовсе не горничной, но продажной девкой, взятой прямиком из притона Клейборнихи.
О: У меня ум мешается.
В: Беда ваша – избыток мягкосердия, друг мой. Людишки такого пошиба, как Джонс, мне хорошо знакомы. Для них что выгодно, то и честно. Что им стоит поступиться стародавней дружбой ради нескольких гиней?
О: Но зачем же было брать с собой эту девку?
В: Этого я еще не постигаю. Первое, что приходит на ум, – для услаждения мистера Б. Но вы уверяете, что никаких подтверждений тому не имелось.
О: Я ничего такого не приметил.
В: Касательно же того, будто девица допускала Дика к себе в постель, вы полагаетесь только на слова Джонса?
О: Я также наблюдал, как они друг с другом держатся, мистер Аскью. Его вожделение виделось яснее некуда. Она же старалась таить свои чувства, но все же взаимная их приязнь от меня не укрылась.
В: Вернемся к вашему прощанию. Вы, как было велено, отправились в Эксетер?
О: Спустя несколько времени я выехал на большак и прибился к конному поезду, везшему поклажу, – его вели два дюжих молодца. Я не расставался с ними до самых городских ворот. В Эксетере я дал себе два дня на отдых, продал коня, а на третий день экипажем воротился в Лондон.
В: Что вы отвечали на расспросы попутчиков?
О: Явил себя самым неприветливым старым угрюмцем, с какими только им доводилось путешествовать. Ни словечка из меня не вытянули.
В: Рассказали вы о своем приключении миссис Лейси?
О: Рассказал, сэр. Она в жизни лишнего не сболтнет, верьте слову. Не все дамы на театре похожи на эту шальную срамницу миссис Чарк [82], которая вздорными выходками и дурной славой доставила столько огорчений своему достойнейшему батюшке мистеру Сибберу. Вы по ней не судите – она не правило, но исключение. Иное дело миссис Лейси: всякий скажет, что распущенности она не подвержена и к пересудам нимало не склонна.
65 
