Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
47 
Любая аскеза пред такой мукой — дхик!
В общем, женщина томилась затянувшейся беременностью, а предпринять что— либо боялась — как бы еще хуже не стало!
Мадра же, наоборот, истово мечтала забеременеть, родить сына, а лучше — двойню, да и просто соскучилась Радость по радости, по крепкому мужику. Но добродетельный муженек словно забыл о существовании младшей жены, супружеское ложе обходил десятой дорогой, и как-то раз Мадра не выдержала.
Поделилась горем с подругой.
— Небось к Кунти шастает, — посочувствовала та.
— Если бы! Кунти тоже сама не своя, вчера на меня окрысилась: мол, каким распутством раджу приворожила, что к ней он и носа не кажет?! Ну, слово за слово, поговорили про распутниц… Оказалось, обе сидим с носом, обеих муж забыл!
— На сторону бегает? — деловито предположила жена Слепца.
— Да нет вроде… В лесу сиднем сидит, ашрам себе построил, будто и не раджа, а аскет-молчальник! «Кто, говорит, в почете или презрении обладает душой, омраченной страстью, и приобщается подлым взглядом к подлому образу жизни — тот идет по пути собак!» Хотя кто их, мужиков, породу кобелячью, знает?! Всех собаками славит, а сам на блудливую суку хвост задирает! И Мадра горько заплакала.
— А вы бы с Кунти помирились да вместе бы и насели на муженька: пусть ответ дает, за что вас, красавиц, обижает?
— Боязно насесть-то! Запретно жене с мужа за такое спрашивать…
Однако через некоторое время (видимо, вняв дельному совету) обе жены Панду подступили к супругу с вполне откровенным и однозначным вопросом.
Отмолчаться Альбиносу не удалось, и рассказал сей лев среди мужей, а также носитель славы Кауравов женам вот какую историю.
Вскоре после второй свадьбы поехал он на охоту. Охота себе как охота, езжай-стреляй, только случилась оказия — остался раджа в одиночестве. Свита отстала, потеряла его из виду, и только слышна была за деревьями перекличка ловчих и рык охотничьих леопардов.
Золотисто-рыжую лань Панду заприметил издалека. Тело животного было наполовину скрыто кустами арка, но Альбинос решил, что не промахнется, — и уж лучше бы он промахнулся!
Увы!
Лань дернулась и издала почти человеческий крик. Пять стрел, в считанный миг поразив животное, смертельно ранили его, но не убили сразу. Панду прянул из седла, вытаскивая нож и собираясь прикончить добычу…
И тут все волосы на теле у раджи встали дыбом, ибо лань заговорила с ним человеческим голосом. Был этот голос холоден и безжалостен, даже боли от многочисленных ран не ощущалось в нем.
— Убийца! Ты не просто убил меня! Ты помешал мне насладиться любовью и зачать новую жизнь! — И раджа действительно увидел, что лань-самец, которого он поразил стрелами, в момент злосчастного выстрела как раз покрывал скрытую кустами самку. — Да будет тебе известно, что я — великий аскет Киндяма, принявший звериный облик из-за противоестественной страсти к лучшей из самок! Мои духовные заслуги при мне, и хотя грех за убийство брахмана тебя не отяготит, ибо стрелял в неведении… Слушай же мое предсмертное проклятие: когда ты возляжешь на ложе с женщиной и почувствуешь близость экстаза, ты умрешь, как умираю сейчас я!
И лань-самец Киндяма, измученный тяжким страданием, расстался с жизнью, а раджа тут же предался скорби. Точнее, в ужасе и смятении бросился прочь, уже не помышляя об охотничьей удаче, и с тех пор проклятие тяготеет над ним. Дико ему теперь возлечь на ложе с любой из своих супруг, да и вообще с любой женщиной. Смертный страх за плечом стоит, скребет корявым когтем по хилому лингаму. Но, с другой стороны, умри он, не оставив потомства, — коротать ему время в адском закутке Путе!
Альбинос был в отчаянии, и пригорюнившиеся жены ничем не могли помочь мужу. Проклятие, тем паче предсмертное, — дело серьезное. Есть ли способ его обойти?
Ни Мадра, ни Кунти, ни сам Альбинос этого не знали.
Впрочем, как выяснилось вскоре, Кунти знала!
Рассказав своей подруге историю с проклятием аскета-скотоложца, Мадра через три месяца буквально ворвалась в покои жены Слепца с ошеломляющим известием: Кунти зачала!
Для всех остальных в этом факте не крылось ничего удивительного, но только не для двух цариц, которые знали истинную подоплеку!
— Что, объехала-таки судьбу на кривой?! И как же? — Возбуждение Мадры передалось и Гандхари.
Беременные вообще раздражительны, а когда ты беременна второй год подряд…
47 
