41 
Не было случая, чтобы кто-нибудь не подчинился сержанту Сэмувейзу. И вскоре люди начали расходиться по своим машинам. Через минуту на дороге уже никого не осталось. Только мы: доктор Спенсер, сержант, отец и я.
— Ну, Уилли, — сказал сержант Сэмувейз, подходя к нам, — такого я не видел за всю свою жизнь.
— Красивое зрелище, — согласился доктор Спенсер. — Очень красивое. А тебе разве не понравилось, Дэнни?
— Очень понравилось, — ответил я.
— Жаль, мы их потеряли, — сказал отец. — У меня чуть сердце не остановилось, когда они вырвались из коляски. Я сразу понял тогда, чем всё закончится.
— Но кто, во имя всех святых, поймал их? — спросил сержант Сэмувейз. — Это ты сделал, Уилли? Ну же, парень, скажи мне.
Отец изложил ему всё как было. Коротко, без деталей и подробностей. И всё же история получилась что надо. По ходу рассказа сержант постоянно восклицал: «Чёрт подери! Не верю ушам своим!» А когда отец закончил повествование, сержант уставил свой длинный полицейский палец прямо мне в лицо и прокричал:
— Клянусь, никогда бы не подумал, что какой-нибудь малец вроде тебя может придумать такое! Поздравляю, молодой человек!
— Он далеко пойдёт, юный Дэнни. Вот увидите. Однажды он станет великим изобретателем! — сказал доктор Спенсер.
Услышать такие слова от двоих мужчин, которыми после отца я восторгался больше всего на свете, было очень приятно. Я покраснел от удовольствия. Пока я стоял и подбирал слова, чтобы выразить свою благодарность, женский голос позади меня воскликнул:
— Слава богу, что всё кончилось!
Конечно же, это была миссис Клипстоун. Она осторожно спускалась по ступенькам фургона, держа на руках Кристофера.
— В жизни такого не видела!
Маленькая белая шляпка всё ещё торчала у неё на голове, на руках были белые перчатки.
— Что это за сборище? — сказала она, направляясь к нам. — Что это за сборище затейников и шалопаев! Доброе утро, Энох!
— Доброе утро, миссис Клипстоун! — сказал сержант Сэмувейз.
— Как малыш? — спросил мой отец.
— Спасибо, Уильям, ему лучше. Хотя, боюсь, без последствий это не останется.
— Всё будет в порядке, — успокоил её доктор Спенсер. — Дети — они стойкие.
— Мне всё равно, стойкие они или нет! — заявила миссис Клипстоун. — А как бы вам понравилось, если бы вас взяли на прогулку прекрасным осенним днём… И вы бы сидели на чудесном мягком матраце… И вдруг он оживает и вас начинает раскачивать на нём… Как на морских волнах… А потом сотни птичьих клювов впиваются в вас и того и гляди растерзают…
Доктор склонил голову на одну сторону, на другую и улыбнулся миссис Клипстоун.
— Вы считаете, что это смешно? — закричала она. — Хорошо, доктор Спенсер, вы дождётесь. Как-нибудь я подложу вам под матрац несколько змей или крокодила. Посмотрим, как вам это понравится!
Сержант Сэмувейз выкатил из-за бензоколонки свой велосипед.
— Ну, леди и джентльмены, я должен покинуть вас, вдруг кто-нибудь ещё попал в беду.
— Энох, прости, что доставили тебе столько хлопот, — сказал мой отец. — И огромное спасибо за помощь.
— Да я бы всю жизнь жалел, если бы пропустил такое! Но я правда расстроился, что эти прекрасные птички просочились у нас между пальцев. Нет блюда вкуснее, чем жареный фазан!
— А уж викарий-то расстроится ещё больше, чем вы, — заявила миссис Клипстоун. — Он целое утро толковал о том, что будет есть на ужин жареного фазана!
— Придётся ему смириться, — сказал доктор Спенсер.
— Он никогда с этим не смирится, в чём весь позор, — возразила миссис Клипстоун. — Потому, что теперь я приготовлю ему на ужин ужасное замороженное филе трески, а он её терпеть не может.
— Неужели вы всех фазанов положили в коляску? — спросил её отец. — Я хочу сказать, вы могли бы оставить дюжину для себя с викарием.
— Знаю, знаю, — сокрушённо сказала миссис Клипстоун. — Но я так волновалась, что придётся ехать по деревне с Кристофером, сидящим на ста двадцати птицах, что просто забыла отложить что-нибудь для себя. А теперь вот, пожалуйста, не осталось ни одной! Пропал у викария ужин!
Доктор подошёл к миссис Клипстоун и взял её под руку:
— Пойдёмте со мной, я хочу кое-что вам показать.
Он повёл её в нашу мастерскую с широко открытыми дверями.
Мы остались ждать на месте.
— Бог мой! Идите сюда, вы только взгляните на это! — крикнула нам миссис Клипстоун из мастерской. — Уильям! Энох! Дэнни!
41 
