122 
Февраль 1977 года
«Все кончено. Она уехала, забрав с собой малышей, не зная даже, отчего все эти бедствия разразились у нее над головой. Надеюсь, она будет счастливее в Техасе, вдали от трусости отца и жестокости материнской родни.
Теперь я волен выбирать, и я выбираю легкие деньги. Когда-нибудь они достанутся дочери и внучкам, и те не узнают, как деньги заработаны. Я вываляюсь в грязи, но заодно вываляю и весь этот мерзкий городишко. Хелен это пришлось бы по душе. По крайней мере Арнольды будут жить среди грязи, отлично гармонировать с ней и надсадно делать вид, что грязи не существует. Это именно то, чего они заслуживают».
Вернувшись домой после полуночи, Аксель увидел свет в окнах гостиной и сразу направился туда. Он не надеялся, что Майя решила его дождаться. Она, должно быть, опустошена, как и он сам, и давно спит. Свет просто забыли выключить.
Что лучше, полежать в ванне или наскоро принять душ, забраться в постель, обнять Майю и уснуть? Наверное, все-таки второе. Нечего и думать встать в обычное время, хорошо, если он проснется к вечеру. Совсем другое дело – возвращаться домой к жене, находить ее спящей, целовать и получать ответные поцелуи, сначала сонные, а потом пылкие. Впрочем, сейчас ему не до объятий, довольно будет и того, что Майя перестала сердиться. Она не из тех, кто таит обиду...
В дверях гостиной Аксель замер от неожиданности: на диване, листая журнал мод, сидела Сандра.
– Ты, как видно, не слишком спешил домой, – заметила она едко и поднялась с дивана. – А стоило бы! Констанс целый час ревет в три ручья, и я понятия не имею, что с этим делать.
«Аксель удивленно помигал, пытаясь перестроиться с душа и постели на неожиданный поворот событий. С чего бы Констанс плакать?
– А Майя где? – Это было все, что пришло ему в голову.
– Что значит «где»? Ушла, разумеется! – Сандра раздраженно отбросила журнал. – Ты свое дело сделал, можно тебя и побоку. Теперь у нее есть своя собственная крыша над головой. Ты что, никогда еще не сталкивался с черной неблагодарностью?
Ушла? В смысле бросила его? Взъерошив волосы, Аксель отнял руку и обнаружил, что она вся в копоти.
– А куда она пошла? – спросил он чисто автоматически, прекрасно зная, куда и почему.
– Откуда мне знать? Я, слава Богу, мало знакома с этой особой. Она привезла Констанс, собрала вещи детей и удалилась во тьму ночную. Не волнуйся, еще не раз явится передохнуть от забот, йот тогда ее и расспросишь. Спокойной ночи!
Аксель тупо проводил Сандру взглядом. Он был словно в ступоре и не чувствовал ничего, кроме всеобъемлющей пустоты и холода в душе. Майя ушла насовсем, окончательно – иначе она не оставила бы Констанс плакать в одиночестве, Майя любила ее, любила всех и каждого.
Кроме него.
Болезненный спазм в желудке заставил Акселя опуститься в кресло, пачкая светлую обивку сажей с одежды. Он не замечал этого, не замечал ничего. Ушла. Бросила его. Из-за проклятой школы. Сандра ошиблась, дело не в крыше над головой. Она бросила его из принципа.
Что ж, пусть он не был к этому готов, но втайне знал, что этим кончится. Она лишь ждала повода и, как только повод нашелся, поплыла своей дорогой. Почему бы и нет? Теперь она сможет без помех воплощать свою мечту.
Без него.
Она даже может вернуться к Стивену.
Желудок сжался вторично, еще больнее, когда раздался топот босых ног. Констанс. Как объяснить все это Констанс?
– Он выглядит хуже некуда. Сразу видно, что страдает, – проворчала Клео. – Какого дьявола ты над ним издеваешься?
Она уселась на расшатанный стул, который Майя откопала на какой-то свалке. Сейчас он красовался в одной из комнат на втором этаже школьного здания, приспособленной под жилье. Самые обшарпанные места на стенах были завешены кусками дешевой ткани. Оглядевшись, Клео поморщилась:
– Здесь хуже, чем в трущобе, где мы жили после маминого отъезда из Уэйдвилла!
– Трущобу я не помню, – рассеянно сказала Майя.
Она кормила Алексу с ложки хлопьями с молоком. Майя предпочла бы услышать, что после ее ухода Аксель просто расцвел. Констанс больше не ходила в группу продленного дня.
– Чтобы бросить такого мужика, надо совсем свихнуться! – ворчала Клео. – Не хотела продавать школу – не надо, довольно было не подписывать бумаги. За это он не выгнал бы тебя за порог.
– Помнишь семью, в которую нас отдали в Лос-Анджелесе? У них в спальне было чудесное покрывало с оборками.
122 
