60 
И случайно ли это появление трех высших иерархов перед ничего не смыслящим новичком?
Опять же – сопровождать в Бэйцзин, Северную Столицу…
– И все-таки я не понимаю, – спокойно продолжил патриарх, – вашего выбора, достойный Бань. Не берусь судить, но и понять не в силах. Тогда, когда любой из братьев будет горд сопровождать вас, вы говорите, чтобы я отправил с вами самого юного – не возрастом, но временем монашества – инока, не успевшего постичь основы учения Чань и не способного выстоять нужное время в любой из двенадцати канонических стоек! Или замысел ваш столь сложен, что суть его выскальзывает из моих слабых пальцев, или… Развейте мои сомнения, достойный Бань!
Преподобный Бань легко шагнул вперед – Змееныш поразился мягкости его шага – и столь же легко потрепал лазутчика жизни по потному плечу.
– Мне нужен самый безобидный из монахов, отец учитель, – весело сказал он. – Самый-самый безобидный. И мне кажется, что для этой роли наилучшим образом подходит именно тот инок, который совсем недавно сложил с себя звание кандидата. А что касается обучения – в дороге я сам, лично займусь с ним всем, чем положено! Как ваше просвещенное мнение, отец вероучитель и наставник Лю: сумею ли я, скудоумный, просветить сего юношу в азах Учения и кулачного боя?
И Змееныш понял, что сейчас все молодые иноки на площадке смотрят на него с плохо скрываемой завистью.
Патриарх, главный воинский наставник и преподобный Бань уже уходили, а лазутчик все смотрел им вслед, и вернувшийся шифу не прерывал его задумчивости. Видимо, понимал: после такого у любого, даже более зрелого монаха способна закружиться голова.
Голова Змееныша и впрямь кружилась, но совсем от другого.
Меньше всего ему хотелось сейчас покидать монастырь, куда он с таким трудом попал, и отправляться в Северную Столицу вместе с преподобным Банем, монахом из тайной службы.
Опять же: что имел в виду почетный гость, говоря о самом безобидном иноке?
Только то, что хотел подчеркнуть?
5
К вечеру Змеенышу вручили патру, кружку для сбора подаяний с выжженным на боку знаком Шаолиня – официальное разрешение на время покинуть обитель в связи с выполнением некоего задания.
Расследование, равно как и походы в Лабиринт Манекенов, где, по мнению Змееныша, и крылся корень всех тайн, откладывалось на неопределенный срок.
И Змееныш сделал то, за что судья Бао должен был бы приказать казнить его путем расчленения на деревянном осле.
Он рассказал Маленькому Архату все, касающееся порученного ему дела, и почти все, касающееся его самого.
Малыш-инок выслушал не перебивая, зачем-то взял правую ладонь Змееныша и крепко сжал ее обеими руками.
– Я буду искать, Змееныш, – только и ответил Маленький Архат.
И лед в его глазах затвердел.
Междуглавье
Свиток, найденный птицеловом Манем в тайнике у западных скал Бацюань
…Так хреново мне уже давно не было. То есть, конечно, я болел, и не раз, и неприятности у меня бывали всякие, включая осколок за ухом, который, собственно, и привел меня сюда. Но чтоб вот так, все сразу!.. Дело явно шло к тому, что второй осколок или его местный аналог не заставит себя долго ждать: слишком уж много навалилось, чтобы это могло сойти за простую случайность.
Однако по порядку.
Сначала заболел я. Вернее, мы – вместе с моим маленьким музыкантом. Брюхо пучило без перерыва, нас рвало черной желчью, все тело ломило и кидало попеременно, в жар, в холод; ощущение было такое, что мы больны всеми известными болезнями, включая родильную горячку и воду в колене, а также десятком неизвестных.
От такого, наверное, умирают.
Но мы выжили.
Потому что слепой старец-гадатель – в то время еще бодрый – начал деятельно заботиться о своих ходячих глазах в нашем лице, чего раньше за ним особо не водилось. Еще бы: я и мой мальчик теперь серьезно подорожали, и доходы гадателя за последнее время резко возросли.
К нам был вызван лекарь из потомственной семьи врачевателей, отправивших на тот свет немало китайцев, учитывая плодовитость последних. На лекаря старик не пожалел денег – и лекарь честно старался их отработать. Какой только дрянью он нас не поил! А также растирал, колол иголками, обкуривал пахучей мерзостью, весьма смахивавшей на анашу…
К моему удивлению, мы выжили.
И тут свалился старик, – видимо, подхватил что-то из нашего букета.
Этого ему хватило: хотя мы истратили на того же лекаря последние ляны, слепец-гадатель не протянул и недели.
60 
