— Да?
Та, к счастью, оказалась дома. Яои перевела дыхание.
— Это я, Яои.
— Привет, — сказала Масако. — Что случилось? Ты сегодня не придешь?
— Дело не в этом. Я просто не знаю, что делать.
— Ты о чем? — озабоченно спросила Масако. — Что-то произошло?
— Да. — Так или иначе, с этим надо что-то делать. — Я убила его.
Короткая пауза. Когда Масако заговорила, голос ее звучал совершенно спокойно.
— Серьезно?
— Серьезней некуда. Я его задушила.
Снова пауза. Теперь она растянулась по меньшей мере на минуту, но Яои знала: Масако не шокирована, она просто обдумывает ситуацию. Так и оказалось.
— Что ты хочешь делать? — Яои ответила не сразу, потому что не совсем поняла, о чем ее спрашивают. — То есть… В общем, расскажи мне все. Я готова помочь. Чего ты хочешь?
— Я? Я хочу только одного: чтобы все было как раньше. У меня маленькие дети и…
Она не договорила, потому что из глаз вдруг хлынули слезы. Только теперь до нее дошел весь ужас ситуации.
— Понимаю, — сказала Масако. — Сейчас приеду. Кто-нибудь еще в курсе?
— Не знаю. — Яои огляделась по сторонам. Взгляд ее остановился на забившемся под диван Милке. — Только кот.
— Ладно, — усмехнулась Масако. — Жди меня дома.
— Спасибо, — сказала Яои и повесила трубку.
Она опустилась на пол и села, прижав колени к груди и не чувствуя уже никакой боли.
6
Положив трубку, Масако вдруг заметила, что буквы на висящем прямо перед ней настенном календаре расплываются и подрагивают. Никогда раньше ничего такого с ней не случалось. Никогда раньше она не испытывала такого шока. Еще накануне, только увидев Яои, Масако поняла: с подругой творится что-то неладное, но… Она не любила совать нос в чужие дела, вторгаться в чужие жизни. И все-таки не избежала этого. Что дальше? Не напрашивается ли она сама на неприятности? Масако прислонилась к стене, подождала, пока зрение придет в норму и только тогда вспомнила про сына, Нобуки, который лежал на диване и смотрел телевизор. Она обернулась, но мальчик уже исчез. Наверное, ушел в свою комнату, пока мать разговаривала с Яои. Ее муж, Йосики, после обеда немного выпил и поэтому рано лег спать, так что никто, похоже, не слышал, о чем шла речь.
Облегченно вздохнув, Масако задумалась: что делать дальше? Впрочем, времени на размышления уже не оставалось — нужно было действовать.
Схватив ключи, она крикнула:
— Я ухожу на работу. Не забудь выключить газ.
Ответа не последовало. Масако знала, что в последнее время сын, пользуясь ее отсутствием, начал покуривать и выпивать. Знала она и то, что поделать с этим уже ничего не может. К своему семнадцатому году Нобуки подходил без какого-либо представления о том, что хочет делать и кем хочет быть, без страстей и надежд.
Поступив в частную школу, парень уже на первом году был пойман с билетами на какую-то вечеринку, которые ему всучили для продажи. Через пару дней его исключили. Жестокость наказания явно объяснялась желанием начальства преподать урок остальным учащимся, но, в любом случае, независимо от причин, шок оказался настолько сильным, что Нобуки вдруг перестал разговаривать. На первых порах Масако отчаянно пыталась помочь сыну, обращалась к специалистам, однако те лишь пожимали плечами, а потом он и сам опустил руки и смирился с таким положением дел. По крайней мере, время для поиска решений прошло. Теперь она находила утешение хотя бы в том, что сын устроился штукатуром и каждый день отправлялся на работу, вместо того чтобы просиживать дома. Когда у вас есть дети, их невозможно просто взять и отрезать, если что-то пошло не так, как планировалось.
Она остановилась перед маленькой комнатой справа от двери, прислушиваясь к доносящемуся из-за тонкой двери негромкому посапыванию. Вообще-то комната служила кладовой, но потом ее муж стал уходить туда на ночь. Они перестали спать вместе до переезда в этот дом, когда Масако еще работала в офисе. Теперь она привыкла к тому, что у каждого своя, отдельная комната, и уже не считала это чем-то ненормальным и не страдала от одиночества.
Йосики работал в строительной компании, сотрудничающей с крупным конгломератом, занимающимся недвижимостью. Компания была известная, название ее звучало громко, но муж однажды сказал, что, если финансовая ситуация ухудшится, с ним никто церемониться не будет. Он не любил говорить о работе, и ему не нравилось, когда она поднимала эту тему. Масако не имела ни малейшего представления о том, что он за бизнесмен, чем занимается и как себя ведет в офисе.