54 
— Что я сделал тебе? Зачем ты меня убил? — шипел червовек из последних сил. — Разве я причинил тебе зло?
— Нет, — сказал Тибор. — Ты мне зла не причинил.
Он видел, что противник ранен смертельно, и сердце его стало биться спокойнее.
— Извини меня, — продолжил Тибор, кривя душой. — Один из нас должен был… — При этом он поспешно перезаряжал пистолет. — Прости, но из нас двоих может выжить только один.
С этими словами он выстрелил червю между глаз. Тот захлопал веками. Потом Тибор заметил, как зрачки червя расширяются, стекленеют… Конец.
— Вот ты и помер, Вечный Червь, — устало сказал Тибор.
Червовек молчал. Он был мертв.
Тибор протянул манипулятор и закрыл глаза мертвеца.
Тут ему пришла в голову блестящая идея. Этот червяк весь в масле — а именно смазки не хватает колесу тележки. Тибор провел манипулятором по телу червя, собрал масло и смазал им ось. Теперь колесо вращалось нормально.
Немного успокоившись, Тибор вдруг припомнил странную фразу, оброненную червем: дескать, не мешай мне спать возле моих сокровищ. Сокровища? Это занятно.
Тибор осторожно объехал труп червя и направился к тому месту, откуда выползла страшная тварь.
За кустами он обнаружил пещеру внутри невысокого взгорка. Внутри все провоняло маслянистой слизью.
Тибор приложил платок к носу, чтобы хоть как-то справиться с вонью, и осветил внутренность пещеры нашлемным фонариком.
Вот они — пресловутые сокровища. Ржавый потолочный вентилятор на верху целой кучи разных предметов. Искореженный корпус автомобиля — без двигателя, но с двумя вроде бы исправными фарами и целым номерным знаком. Электрооткрывалка для консервов. Два лазерных бластера времен войны, без батарей. Матрасные пружины. Рваные жалюзи. Портативный транзисторный приемник без антенны.
Всякая дрянь. Ничего ценного.
Тибор ткнул корову в бок кнутовищем. Голштинка недовольно взмахнула хвостом и повернула к нему свою массивную головищу. В ее глазах прочитывалось: «Совсем сдурел, что ли?» Тем не менее она сделала несколько шагов в глубь просторной зловонной пещеры.
«Совсем как сорока, — подумал Тибор, — червяк тащил в свою нору все блестящее. И даже случайно не приволок ничего сколько-нибудь ценного. И как давно эта тварь лежала тут, защищая свои «сокровища»? Быть может, несколько лет. Или десятилетий.»
Вон еще мотыга. Потемневший от времени картонный плакат с изображением Че Гевары. Магнитофон без кассет. Пишущая машинка «Ундервуд», проломленная посередине. Ржавые и дырявые кастрюли. Клетка для транспортировки кота — прутья торчат во все стороны, как спицы. Искореженная плевательница и полуистлевший комплект журнала «Тайм».
Вот и все земные сокровища червовека. У него были только пружины от матраса. А матраса не было. Так и спал на голом полу.
Тибор горестно вздохнул. Этот самозваный дракон защищал кучу дерьма. Ну да ладно, теперь он помер…
Когда тележка выкатилась из пещеры, Тибор заметил на ветке ближайшего дерева ту самую птицу, что недавно пела гимны. Она вопросительно взирала на художника.
— Сама видишь, что я натворил, — хрипло сказал Тибор.
Труп червя вонял так отвратительно, что казалось, будто он уже начал разлагаться.
— Вижу-вижу, — ответила птица.
— Ты гляди, я теперь понимаю твой язык! — без особого удивления произнес Тибор. — И кажется, ты не попугайничаешь, а говоришь самостоятельно…
— Понимаете — потому что погрузили руку в выделения червя, — сказала птица. — Теперь вы можете понимать всех птиц, а не только меня. Но на любые ваши вопросы могу ответить и я.
— Ты знаешь, кто я такой? — спросил Тибор.
— Да, — сказала птица, перепрыгивая на ветку пониже и попрочней. — Вы Макмастерс Тибор.
— Надо говорить наоборот: Тибор Макмастерс, Тибор — это имя, Макмастерс — фамилия.
— Хорошо, — согласилась птица. — Вы странствуете в поисках Господа Гнева, дабы нарисовать его достоверный портрет. Это благородное дело, мистер Тибор.
— Мистер Макмастерс, — поправил Тибор.
— Да, — опять согласилась птица, — как вам будет угодно. Спросите меня, где вам его найти.
— А разве ты знаешь? — спросил Тибор, и сердце у него в груди тяжело бухнуло, потом словно превратилось в кусок льда, который распирал грудь.
Теперь ему со всей ясностью представился весь ужас встречи с Господом Гнева, которая прежде казалась лишь отдаленной и маловероятной перспективой. Он оцепенел от одуряющего страха.
54 
