Особенно,... 
59 
Вдоль стены первого зала шла барная стойка. Посетители, ожидающие свободного столика, и большая группа молодежи в прикиде, обычном для американских тинейджеров, сосуществовали возле нее, старательно друг друга игнорируя и разговаривая настолько громко, насколько вообще это было возможно. Сол, бормоча извинения, протиснулся дальше.
— Мсье Мемель, какая честь для нашего заведения! — Перед ним материализовался метрдотель, — Мадам Лакнер и ее гости уже здесь.
Он скользнул вбок, чтобы сопроводить Сола к нужному столику, попутно окинув взглядом бар и ближние к нему столики и неодобрительно покосившись на подростков.
Самая дальняя часть ресторана была немного приподнята над общим уровнем пола и частично изолирована от взглядов других посетителей цветными панелями из непрозрачного стекла. В этом безвкусном святилище за круглым столом, уже заставленным полупустыми бутылками вина, сидела вся компания. Заметив его, Рут встала, протиснулась за спинками соседних с ней стульев и поцеловала его в щеку — как клюнула. Из десяти-двенадцати мужчин, сидевших за столом, двое подняли головы, без всякого любопытства посмотрели на него и вернулись к прерванному разговору. Третий, с противоположного края стола, смотрел не отрываясь. Сандор.
— Рольф, Витторио, Джулиан, Франсуа, Эрно, Этан… — Рут принялась перечислять одного за другим, и каждый, до кого доходила очередь, поднимал голову и делал короткий приветственный жест, — В основном моя съемочная группа. А это, — она заговорила громче, чтобы привлечь общее внимание, — Соломон Мемель, которого вы все прекрасно знаете.
Сол неловко помялся, когда все взгляды вдруг разом обернулись к нему. Те, что поближе, начали говорить какие-то любезности, и он даже попытался разобрать, что именно. Шум у барной стойки, у него за спиной, поднялся еще нотой выше. Внезапно из общего гама у входа в ресторан выделился один, явно чем-то недовольный голос.
— Твою мать, — пробормотала Рут.
Она протиснулась мимо Сола и пошла через весь зал — к источнику звука. Сол проследил за ее взглядом, а когда обернулся назад, Сандор уже успел встать с места и тянулся через весь стол, чтобы пожать ему руку.
— Меня зовут Поль, — сказал он. — Я видел, как вы вошли. Смотрите.
Он указал на одну из стоящих посреди зала колонн, в которой в миниатюре отражалось все, что происходило возле стойки: жестикулирующий метрдотель, какая-то девушка, тычущая пальцем ему в грудь. Потом рядом с ней появилась Рут и положила руку ей на плечо.
— Проходите, садитесь. Выпейте-ка вот этого вина.
Один из членов съемочной группы, кажется, Рольф, сидевший слева от Сандора, с явным нетерпением ждал продолжения разговора. Сандор просто забыл о нем — легко и изящно.
— Что и говорить, истинная женщина. Я о Руг. Вы, кажется, знакомы еще с довоенных времен.
Сол кивнул и принял предложенную сигарету. Сандор поднес ему огоньку, но сам курить не стал. Тяжелые руки, подумал Сол. А движения легкие: как он держал зажигалку.
— Мы росли вместе, — сказал он, — А выросли в разные стороны.
Они начали говорить между собой, пока весь остальной стол собирался в кучки, перепутывался, рассыпался и собирался опять. Приходили и уходили люди. Когда народу стало слишком много — после того, как добавились еще четыре американца (какое отношение они имели к фильму, Сол так и не понял), — в оборот взяли еще один стол, установив его прямо на выходе из их стеклянной выгородки. Люди скакали от одного стола к другому, наклонялись вперед, опираясь руками о белое льняное полотно, садились на корточки между двумя стульями, вертели головами туда-сюда, как зрители на теннисном матче. Отсутствие Рут, по какой бы необходимости ей не пришлось выйти, явно затягивалось. Она так до сих пор и не вернулась.
Сандор смахнул со стола несколько хлебных крошек, угнездил руки перед собой и говорил, обращаясь к очерченному ими кусочку скатерти. Он говорил, потом искоса смотрел на Сола, который подавал свою реплику или медленно кивал в знак согласия. Возникший вокруг них мягкий кокон доверительности был творением Сандора, частью его актерской природы. И все же внимание Сола то и дело рассеивалось и уплывало куда-то в сторону от Поля, который, вероятнее всего, и сам это почувствовал, потому что прервал их аккуратно выстроенный разговор.
— Куда же все-таки запропастилась Рут? — внезапно спросил Поль, и с этими словами оба они поднялись на ноги, чтобы посмотреть поверх стеклянной перегородки.
59 
