— Ты закончила? — строго спросил он. Его глаза были холодными как лед. — Прекрасно, потому что я забираю свою дочь с собой в Италию. Все визиты — на мое усмотрение.
— Ты не сможешь так поступить. Я тебе не позволю. — Келли выпалила это, пытаясь говорить решительно, но ничто не могло скрыть дрожь в ее го-лосе. Чудовищность его слов больно ударила ее. Она знала, что боролась не за себя, а за благополучие своего ребенка. — Не может быть и речи о том, чтобы Анна Лу оказалась рядом с Оливией в мое отсутствие.
— Так поезжай вместе с ней.
— Нет. — Келли инстинктивно отвергла эту возможность. — А ты не сможешь увезти Анну Лу без моего разрешения.
Она сказала то, во что сама не верила. Она прекрасно знала, что Джанфранко принадлежал к тем людям, которые всегда добивались своей цели. Келли сомневалась, чтобы кто-то когда-нибудь перечил ему, кроме нее. Честно говоря, она была даже удивлена, что ей удавалось так долго скрываться от него. Он стоял с гордо поднятой головой и смотрел на нее своими темными насмешливыми глазами так, будто рассматривал под микроскопом какое-то насекомое.
— Если тебя посадят в тюрьму, у меня не будет никаких проблем.
В тюрьму? Что он несет?
Джанфранко поставил свою чашку с таким стуком, что она поняла: его спокойствие лишь видимое. Он встал и, криво улыбнулся.
— Я навел справки о Келли Хоуп в ту же минуту, как прочитал письмо Тома. Когда мой самолет приземлился сегодня, в аэропорту меня уже ждал человек со всеми твоими данными. Ты респектабельная вдова с ребенком, работавшая последние три года на Эллен Джонс, которой принадлежит спортивный зал. Правильно?
При упоминании о ее работе Келли вдруг поняла, куда он клонит.
— Моя личная жизнь и где я работаю, тебя не касается, — огрызнулась она.
— Возможно, но интересно, какой доход получает государство от твоей работы. Кажется, англичане называют это черным налом? — Он хмыкнул. — Уклонение от налогов является серьезным правонарушением, которое карается в некоторых случаях тюремным заключением.
Келли, онемев, смотрела на него. Встретив ее взгляд, он со злорадством продолжал:
— Я бы не стал слишком беспокоиться: это твое первое правонарушение. — Он пожал плечами. — Разумеется, бедняжка Эллен Джонс тоже понесет наказание. Существует еще и один добрый доктор, друг Тома, который, не получив от тебя никаких официальных документов, заботился о твоем здоровье, делал прививки моей дочери. Он тоже пострадает.
Келли сделала резкое движение и в ярости шагнула к нему. Ее глаза неистово горели.
— Я презираю тебя! — закричала она. — Ты способен причинить боль невинным людям, моим друзьям?
— Мне это не нужно, — сказал он. — Решение за тобой, Келли. Ты можешь вернуться с Анной Лу и со мной в Италию или остаться и смотреть в лицо последствиям. — Он торжествующе посмотрел на нее. — Так или иначе, но я получу свою дочь.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
У меня не было выбора, подумала Келли, вглядываясь в лицо спящей дочурки. Подняв голову, она с отвращением увидела изображение огромного паука, которое все еще красовалось на стене. Даже если бы ей грозило наказание за неуплату налогов, она сомневалась в том, что все закончилось бы тюрьмой. Она никогда не зарабатывала больших сумм. По крайней мере так говорил ей Том. Но она не могла подвести Эллен и, возможно, доктора. Главное, с чем не могла смириться Келли, — это позволить Анне Лу уехать в Италию без нее и попасть под тлетворное влияние Оливии.
Келли быстро обернулась: голос Джанфранко прервал ее размышления:
— Прекрасная девочка.
Стоя с другой стороны кроватки, он наклонился, чтобы поцеловать Анну Лу в щечку. Вид его, такого высокого и сильного и к тому же полуодетого, заставил ее пульс бешено забиться.
Темно-синий махровый халат, свободно завязанный на талии, доходил до середины его бедер, обнажая оливковую кожу. Келли покраснела и отвела взгляд.
Презирая себя за слабость, за такую реакцию на его неожиданное появление, она коротко ответила:
— Да, прекрасная, и я хотела бы, чтобы она оставалась такой и не попадала под влияние твоей невестки. — Она холодно добавила: — Как я понимаю, Оливия будет ужинать вместе с нами?
Они приехали в «Каса Мальдини» в четыре часа дня. К удивлению Келли, ее свекровь, Кармела, встретила ее с распростертыми объятиями и извинилась за то, что не была достаточно внимательна к ней в последние дни ее пребывания в этом доме. И Анна все еще работала здесь. Она была помолвлена и собиралась сыграть свадьбу в августе.