50 
«Добром это не кончится», — произнес он про себя. Жестокий убийца, вот уже десять лет одержимый ветреной кокеткой. Джейн нравилось дразнить его, но он не смел прикоснуться к ней, особенно после того, как она стала его женой. Добром это не кончится…
Джейн, казалось, ждала затаив дыхание, не догадываясь, что будет дальше. Хью и сам этого не знал. Он подался вперед, раздвинув бедрами ноги Джейн, и она, словно пойманная бабочка, затрепетала в его руках. Ее кожа была удивительно нежной и чувствительной, а тело отзывалось на малейшее прикосновение. Хью почудилось, что он взял в руки горящую головню.
Что, если бы он попытался овладеть Джейн, а она бы это позволила? Хью судорожно сглотнул, его дыхание участилось.
Овладеть ею после стольких лет бесплодных мечтаний…
Хью застонал, признавая свое поражение, наклонился и приник ртом к нежному ушку Джейн, к изящной чувствительной мочке. Ответом был тихий вздох и жаркая волна дрожи. Хью потянул Джейн вниз, заставив распластаться на столе. Не в силах побороть искушение, он сжал губами ее сосок, прикрытый тонким шелком рубашки.
Глава 18
Хью целовал ее, что-то хрипло шепча по-гэльски. Казалось, он погружен в транс и не сознает, что делает. Джейн нежно прижимала его к себе, перебирая пальцами пряди его волос. Ей хотелось стонать от наслаждения.
С Фредди она не испытывала ничего подобного, и теперь, захваченная новым ощущением, Джейн твердила себе, что отныне не сможет без этого жить.
Хью не просто пробудил в ней желание, он каким-то непостижимым образом передал ей свою страсть, свое нетерпение. Джейн понимала, что он сгорает от жажды, и готова была на все, чтобы утолить ее.
Мысли о будущем и воспоминания о прошлом развеялись как дым, остался лишь голодный огонь в глазах Хью.
Слегка потянув Джейн за волосы и заставив прогнуть спину, он лизнул ее затвердевший сосок и беспомощно пробормотал:
— Черт возьми, ты должна приказать мне остановиться.
Мгновение поколебавшись, он обхватил сосок губами и жадно обвел кончиком языка.
— О Господи! — изумленно выдохнула Джейн.
Хью поднял голову, следя за Джейн потемневшими глазами, изучая ее, читая знаки на лице.
— Тебе нравится? — Она бессильно застонала в ответ, и Хью потянулся к другой груди. — Ты думала, что сможешь дразнить меня, а я буду пай-мальчиком, как много лет назад? — Его язык нашел ее сосок, и у Джейн вырвался тихий хрип. — Всему есть предел, и моему долготерпению в том числе.
— Но прежде…
— Прежде я был юным и благородным. Теперь я достаточно стар, чтобы понимать, чего хочу, и достаточно бесчестен, чтобы… — он слегка сжал зубами сосок, заставив Джейн застонать и выгнуть спину, — взять желаемое.
— Хью, — взмолилась Джейн. — Хью, пожалуйста!
— Ты хочешь, чтобы я это сделал, девочка? Попробуй и дальше поиграть со мной и почувствуешь, как я погружаюсь в твою сладкую плоть. — Он отстранился и встретил ее взгляд. Выражение глаз Джейн заставило его отпрянуть. Нервно пригладив волосы, он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. Потом отрывисто процедил сквозь зубы: — Оставайся здесь. Запри за мной дверь и не выходи из комнаты.
— Почему? — испуганно прошептала Джейн.
— Я не думал, что ты окажешься такой, — пробормотал он тихо, будто про себя. — Только не со мной. — Нетвердой походкой он вышел из номера. Дверь с шумом захлопнулась.
«Не думал, что ты окажешься такой»? Какой? Что она сделала не так?
За дверью Хью тяжело привалился спиной к стене. Он решил выждать и только потом спуститься в зал. Требовалось время, чтобы успокоиться. Он не смог совладать со своей страстью, не сумел обуздать себя, и Джейн поняла это. Ее тело отзывалось на его прикосновения с той же необузданностью и пылкостью.
Тяжело дыша, Джейн уселась на краешке стола. Ей пришлось отодвинуть в сторону вилку и полупустой бокал, чтобы опереться о деревянную столешницу. Руки дрожали. Внезапная догадка привела ее в ужас. Тот поцелуй в карете не был случайностью. Их с Маккарриком тянуло друг к другу. Стоило им встретиться, и между ними пробегали невидимые искры.
Она не сомневалась, что Хью — искусный любовник. Маккаррик добивался совершенства во всем, за что бы ни брался. Помогая Джейн взобраться на подножку экипажа или усесться в седло, он обращался с ней так, словно она была стеклянной. Но кто бы мог подумать, что в огромном, как башня, шотландце столько… чувственности. Он снова заставил ее трепетать от желания, плавиться и истекать соком…
50 
