150 
— Да, действительно, разительное сходство, просто не верится. А вы уверены, что у вас нет близнеца или двойника? Что скажете, приятель?
— Да. Нет. Не знаю. Может, и есть. Матушка высказывалась весьма неопределенно по этому вопросу, не уточняла. Все может быть. А теперь примите мои извинения, вынужден с вами, к сожалению, расстаться. Дела. — Дядюшка Джордж, он же Гарри и Альфред, отчаянным рывком вырвался из объятий Эмили и рысцой потрусил на выход. Ливрейный лакей, намеревавшийся подать гостю пальто и трость, проводил его удивленными глазами, когда тот пробежал мимо и скрылся за дверью.
Эмили прыснула, посмотрела на Джастина, и сердце ее учащенно забилось. На душе становилось тепло от одного его взгляда.
— Ты прекрасно выглядишь сегодня, — сказал он с улыбкой.
— Ты тоже, — стрельнула глазами Эмили. Внезапно ее бросило в жар, и она скромно потупила взор. Трудно, да просто невозможно совместить стоявшего рядом элегантно и строго одетого, несколько чопорного джентльмена с разудалым нагим сатиром, проводившим все последние ночи в ее комнате. Он был неистощим в любви и любовных затеях.
— Ты подаришь мне сегодня танец? — осведомился Джастин серьезным тоном.
— А что о нас подумают? — с тревогой в голосе спросила Эмили. Впервые в жизни ей не было безразлично мнение окружающих, ведь теперь речь шла прежде всего о репутации герцога.
— Будем надеяться, они подумают, что наконец-то безумный герцог нашел женщину, вероятно, еще более безумную, раз она согласна стать его женой.
Эмили отвернулась, чтобы Джастин не увидел выражения ее лица. У нее перехватило дыхание, сердце рвалось из груди. «Значит, я нужна ему не только ради мимолетного удовольствия. Он хочет, чтобы я всегда была с ним рядом».
— Но неминуем скандал, — шепотом сказала Эмили. — Ведь ты мой опекун. Я больше месяца прожила в твоем доме. От нас все отвернутся, нас перестанут принимать в свете.
— В таком случае они могут убираться к чертям собачьим, а я поеду в Новую Зеландию, и там мы отпразднуем нашу свадьбу по обычаям маори. — Джастин переждал секунду и требовательно спросил: — Ну, что скажешь? Как ты думаешь, Сесилия не будет возражать, если мы используем ее вечеринку в своих целях и оповестим мир о нашей помолвке?
— Не будет. Она же простила меня за то, что я однажды засунула дохлую мышь в ее сапог.
Джастин заключил Эмили в объятия, не обращая никакого внимания на любопытные взгляды окружающих.
— Сейчас же прекрати плакать, — сурово сказал он. — Пенфелд никогда мне не простит, если влага попадет на крахмал и стоячий воротничок примет висячее положение. — И чтобы предотвратить такую беду, предложил свой носовой платок. — Дуй сюда, высморкайся, не стесняйся. Вот и молодец. Ну как, стало легче? — Эмили согласно кивнула. — Тогда пошли. Вспомни, как мужественно встретила ты лицом к лицу людоедов и дракона, как выстояла в смертельной схватке. Не сомневаюсь, что не испугаешься кучки старых дев и стареющих кавалеров. — Эмили энергично закивала. — Если хочешь знать, я сам их слегка побаиваюсь, но деваться некуда. Ну а если нам станет невмоготу, позову на помощь матушку. С ней им ни за что не справиться.
Джастин повел девушку к площадке, где кружились пары, а она окончательно смутилась и вцепилась в его рукав. Впрочем, никто не обратил на них ни малейшего внимания. Все взоры были обращены к фойе, где в эту секунду появился новый гость. По гостиной пробежал легкий шумок, все оживленно обсуждали незнакомца. Когда толпа чуть расступилась и стал виден предмет всеобщего внимания, Эмили с досадой воскликнула:
— О, нет, только не это! Неужели графиня и миссис Роуз вращаются в одном кругу и у них так много общих знакомых?
В поисках ответа Эмили взглянула на своего спутника и похолодела. Джастин словно окаменел, лицо покрыла мертвенная бледность, изгнав остатки загара.
— В чем дело? Что случилось? Ты выглядишь так, будто встретил привидение, — нетерпеливо дернула герцога за рукав удивленная девушка.
Джастин сбросил ее руку и замер на месте. Кожа на лице его натянулась, черты обострились, будто он надел страшную маску. Эмили оглянулась по сторонам в поисках причины столь странного поведения, но вокруг не было ничего и никого, кроме любезного незнакомца, повстречавшегося ей ранее в парке, а потом в борделе. Сейчас он шел по гостиной, учтиво раскланиваясь и рассыпаясь в улыбках.
Как всегда, на нем был отлично пошитый по последней моде костюм и красиво повязанный галстук. Новый гость переходил от одной группы к другой, кого-то одаривал улыбкой, с кем-то обменивался остротами и плыл дальше. Высокий бокал шампанского казался продолжением его руки, будто он так и родился с бокалом на тонкой ножке. Незнакомец воплощал элегантность и отличные манеры, никого не оставлял без внимания и словно купался в восторженных взглядах и томных вздохах.
150 
