91 
Я сказала, что мы ничего не слышали.
— О, между королевой и ее матерью существует сильнейшая вражда. Говорят, что герцогиня слишком вмешивается в ее дела, и они с королевой не в самых лучших отношениях. Леди Флора принадлежит к ее свите, и, когда она располнела, дамы королевы распустили слух, что она беременна, а потом выяснилось, что это не так. Дело получило широкую огласку, люди винят королеву. Семья леди Флоры подняла большой шум. В Лондоне только об этом и говорят. Вы видите, что даже королева не застрахована от того, что Питер называет «бульварной прессой». Королева уже не так популярна, как раньше, но Питер говорит, что все пройдет. Это всего лишь временная неприятность, как всегда и бывает.
— Газеты там не так уж часто попадались в руки.
— О, они напичканы скандалами. Сегодня о них кричат заголовки всех газет, а завтра никто и не вспоминает.
— А все, что касается Джозефа Крессуэла и дяди Питера?
— Недельный интерес, не больше. Твой дядя Питер делает так много хорошего. Он всегда делал это, но особенно много в последнее время. А вы слышали о Питеркине? Он собирается жениться на Френсис Крессуэл. Она немного старше его, но твой дядя доволен. Питеркин обожает Френсис, и они делают такое замечательное дело! Твой отец, Елена, предоставил им приличную сумму денег. По этому поводу в газетах назвали его филантропом теневого мира. Я бы предпочла, чтобы они назвали его просто филантроп, но он говорит, что упоминание теневого мира даже привлекает к нему больше внимания Кто-то написал статью, в которой говорится, что хотя он и заработал свое состояние при помощи клубов, но так много пожертвовал на благотворительность, что достоин восхищения.
Клубы служат для удовольствия людей, не отличающихся высокими моральными качествами, но нужно воздать должное его деятельности, поскольку он совершил столько достойных дел.
Значит, вот чем занимается сейчас дядя Питер. Он был разоблачен, но надел на себя другую личину, стал филантропом и оказал искреннюю поддержку Питеркину. Френсис, наверное, очень довольна: ее не интересует, откуда взялись деньги, раз они служат благому делу. Хорошо ли это? Я была не уверена. Добро и зло странно перемешались.
Рольф произвел на тетю Амарилис очень хорошее впечатление, и она была рада, что я собираюсь выйти за него замуж.
— Мама, — сказала Елена. — Я хочу остаться еще на некоторое время. По крайней мере, до свадьбы Анноры.
— Конечно, — ответила она. — А ты, Аннора, должна приехать к нам со своим мужем. Дядя Питер будет очень рад тебя видеть.
Добрая тетя Амарилис, она всем желала самого лучшего, и самое удивительное то, что она так верила, что все так и будет, что невозможно было не заразиться этой уверенностью.
* * *
Тетя Амарилис вернулась в Лондон, взяв с Елены обещание, что она вернется домой после свадьбы, и что мы с Рольфом навестим их во время нашего свадебного путешествия.
Рольф строил планы:
— Мы поедем за границу. На меня большое впечатление произвела Италия, когда я путешествовал по Европе в студенческие годы. Я покажу тебе Флоренцию. Ты полюбишь этот город. И все древности Рима, а затем Венецию. Что за страна! Уверен, одна из самых красивых на свете.
Я почувствовала воодушевление.
— Ты почувствуешь себя лучше, когда мы уедем, — заверил он меня, ибо всегда чувствовал мое настроение. — А потом мы вернемся, и начнется новая жизнь.
У нас будет столько забот, что не останется времени для тоски. Если же она опять подступит, мы всегда сможем уехать, а в наше отсутствие Боб Картер и Люк Трегерн обо всем позаботятся.
Венчание должно было состояться в церкви Кадора, и, конечно, я должна была быть в белом платье.
Дженни Тригор, жена одного из фермеров, до замужества была портнихой и время от времени продолжала шить, когда кто-нибудь делал ей заказ. Я решила, что мой наряд будет простым и она вполне сможет с ним справиться.
Часто я думала, какое событие устроила бы из всего этого мама. Она бы непременно поехала в Лондон за моим подвенечным платьем. Какая была бы суматоха с приготовлениями! С какой любовью она бы всем занималась!
Я должна перестать думать о прошлом. Я говорила себе об этом сто раз в день, но не могла ничего поделать.
Теперь я подумывала о медовом месяце. Я всегда хотела увидеть Италию. О поездке туда часто говорил и отец Я так ясно видела их всех, сидящих за ужином, и как Джекко отчаянно доказывал, что гораздо интереснее поехать в горы Швейцарии, чем ходить по галереям Флоренции Прекратить думать об этом.
91 
