97 
– Кэмми, что ты там все время высматриваешь?
– Мне недостает вида английской глубинки, – тихим голосом ответила Камилла. – А почему ты спрашиваешь?
Тори молчала, внимательно всматриваясь в лицо подруги. Улыбка Кэмми сделалась грустной.
– Даже такая старая дева, как я, иногда может ощущать одиночество.
– Старая дева? – Тори недоверчиво посмотрела на нее. – Но тебе никто не даст больше двадцати! Мы с тобой выглядим как сестры.
Кэмми улыбнулась, потом порывисто обняла Викторию.
– Ну вот, я уже чувствую себя лучше. Ты хороший друг и мне как сестра, Тори.
– Это нетрудно, потому что ты создаешь все условия для этого, – заметила Тори, но прежде чем она успела сказать что-то еще, Кэмми поспешила сменить предмет разговора.
– Мы должны проверить, не проснулся ли твой дедушка, – предложила она, зная, что Тори настроена проводить с графом как можно больше времени.
Виктория торопливо кивнула. Обе они боялись, что при отсутствии внимания граф может протянуть совсем недолго.
– Прошло уже много дней, – в отчаянии причитала Серена; ее толстые локоны, похожие на сосиски, подпрыгивали от рыданий. – Йен сказал, что у него есть ко мне какое-то дело и собирался со мной встретиться, но так и не приехал. Я посылала лакея в его холостяцкие апартаменты, но он не смог там никого найти. Сосед рассказал ему, что моего мальчика видели на улице среди каких-то людей. – Она со стенанием взмахнула кружевным носовым платком, показывая куда-то сзади себя. – Наверное, с этой преступной бандой, вербующей матросов!
Грант видел, что Дерек едва удерживается оттого, чтобы не рассмеяться. Трейвик – завербованный!
Это было бы забавно. Чтобы такой мот и сибарит жил, как обычный матрос? Грант был готов поспорить с кем угодно, что для его кузена это явилось бы идеальным наказанием за его беспутство.
Аманда подсела к сестре как можно ближе, опасливо посматривая на ее подпрыгивающие фижмы.
– Послушай, Серена, прежде всего тебе нужно успокоиться. – Она похлопала ее по руке.
Грант, не выдержав, хмыкнул. Так она и успокоилась! Можно подумать, что его чувствительная, ипохондрическая тетушка когда-нибудь была достойна своего имени[3].
– У кого-нибудь есть план? Ну же, быстрее, иначе у меня произойдет спазм мозговых сосудов, прежде чем все это закончится!
Передразнивая «страдалицу», Грант изобразил означенный спазм и исподтишка посмотрел на брата. Дерек кашлянул в кулак, пытаясь таким образом скрыть улыбку.
– Вы знаете Йена! Он и неделю не продержится, если кто-то будет отдавать ему приказы. – Серена усилила свои слова еще одним взмахом платочка, а затем снова принялась стонать.
И тут все глаза обратились к Гранту – кому, как не ему, вызволять своего кузена по свежим следам, ведь они только что провели в тесной компании больше года. События, несомненно, требовали особого внимания, а он сейчас оказался далек от Йена.
Ощущение вины обожгло Гранту грудь, и он тяжело вздохнул.
– В самом деле, я на днях видел его дома. В тот вечер он... ну, словом, он сильно перебрал. Я не знаю, что могло заставить его снова напиться до такого состояния. Тетя Серена, я поеду за ним. Они не могут далеко уйти на судне с полными трюмами.
– Вот это другой разговор, – сказала Николь и повернулась к Дереку: – Когда вы поедете?
– Я могу и один управиться, – великодушно заметил Грант. – Уверен, Дереку вовсе не хочется разлучаться с тобой и малышом...
Дерек безмятежно улыбнулся, очевидно, полагая, что дискуссия закончилась.
– Между прочим, Йен – и твой кузен, друг мой, так что тебе тоже не помешает поехать вместе с Грантом. Тем более, чтобы напасть на его след, у вас уйдет всего несколько дней...
Дерек шумно вздохнул:
– Теперь, тетя Серена, вам точно нечего бояться!
Глава 26
– Тори, ты жалеешь об этом?
– М-м? – промычала Виктория, не отрываясь от окна. Прижав лоб к холодному стеклу, она вглядывалась сквозь моросящий дождь в холмы и плоскогорья, тянущиеся до горизонта, и пыталась представить перекатывающиеся волны, как советовала Николь. Но картина меньше всего напоминала море – скорее, это была река грязи, текущей после продолжающихся неделями дождей.
Тори повернулась к графу и, убедившись, что он уже окончательно проснулся, улыбнулась.
– Жалею? О чем?
– Что тебя вернули сюда.
97 
