Особенно,... 
52 
— Ты уже сполна отблагодарила меня и ничем мне не обязана, — продолжал Рейвен, не давая Дженне возможности возразить. — Нас свел случай. Среди обезумевшего моря по воле судьбы на яхте оказались только ты и я, женщина и мужчина. Я помог тебе, а ты в ответ решила облегчить мою участь. Если бы мы встретились в другое время, в другом месте, ты бы даже не взглянула в мою сторону. А если бы и заметила, то лишь для того, чтобы тут же отвернуться.
— Это неправда, — прошептала Дженна, пытаясь выскользнуть из прочного кольца сковавших ее рук и повернуться к Рейвену. — Я всю жизнь мечтала только о таком мужчине и узнала бы тебя среди тысячи лиц. Я готова бросить самые неотложные дела, забыть о друзьях и близких, чтобы только находиться рядом с тобой. Я действительно люблю тебя. Мое чувство не изменят ни обстоятельства, ни время.
Рейвен страстно желал верить ее признаниям, но не позволял себе даже заглянуть в глаза Дженны и приникнуть к ее губам.
Все! Или теперь, или никогда. Еще немного — и Рейвен не отпустит ее ни сейчас, ни через неделю, месяц или год. Благодарность забывается. Страсть проходит. Лишь настоящая любовь живет в сердце, пока дышит человек. Так зачем ждать того момента, когда однажды, проснувшись в его объятиях, Дженна прозреет и заметит разницу между действительностью и тем, что она пыталась внушить себе? И тогда он станет для нее лишь обременительной ношей, которую она, не рассчитав своих возможностей, взвалила на хрупкие плечи.
— Когда ты вернешься домой, то поймешь, как сильно заблуждалась, и совершенно другими глазами оценишь и меня, и свое поведение. Возможно, тебе вспомнятся дни, проведенные со мною, но как далекое нереальное время, как сон, интересный, даже приятный, — проговорил Рейвен, а про себя подумал: если у тебя вообще останется для меня место в круговороте городской жизни.
— Нет! Как же мне поступить, чтобы ты поверил?! — с отчаянием воскликнула Дженна. — Мои чувства слишком сильны и глубоки и неподвластны обстоятельствам.
Резким движением ей все-таки удалось расцепить мужские руки. Она повернулась к Рейвену, уже не заботясь о том, что он увидит бегущие по щекам слезы.
— Я прошу, умоляю тебя, разреши мне любить тебя. И если можешь, ответь взаимностью. Пожалуйста!
— Остановись, — устало попросил Рейвен, прижимая ладонь к ее губам. — Я себя и так ненавижу за то, что, не удержавшись, занимался с тобой любовью. Увы, страсть оказалась сильнее моей воли.
Отчаяние лавиной обрушилось на Дженну, безжалостно сокрушая последнюю надежду. Наивная! Она-то полагала, что ее сексапильность хотя бы ненадолго привлекла Рейвена, сблизив их не только физически, но и духовно. Он же, оказывается, старался побороть в себе страсть и ненавидел себя за безволие.
Порыв ветра донес обрывки голосов, которые сменились смехом. Обернувшись, Дженна увидела Энджел и Майлза. Обнявшись, они брели по пляжу, оставляя на песке следы.
Теперь, когда разочарование и отчаяние остались в прошлом, Рейвен радовался за счастливую пару. Друзья стали ему родными.
Его отношение к ним передалось и Дженне. Она начала с большим уважением относиться к Энджел. За внешностью домашней избалованной беленькой кошечки скрывалась сильная личность, обладающая незаурядными умом и талантом. Вызывал симпатии и Майлз, остроумный весельчак. За его суровой красотой таился необыкновенно внимательный, отзывчивый и добрый человек.
Да, пара действительно прекрасная. Но сейчас Дженна с болью глядела, как они наслаждаются общением друг с другом. Но что делать ей, Дженне, если Рейвен, которого она любит больше жизни, вдруг заявляет, что ненавидит себя только за то, что в порыве страсти, потеряв самообладание, занимался с ней любовью?
На мгновение Дженна закрыла глаза, собираясь с силами. Ведь она дала себе слово, что этот день пройдет легко, беззаботно, без слез и обид. Похоже, действительно наступает конец райскому саду, и завтра ворота, ведущие к счастью и любви, захлопнутся и никогда не откроются вновь. Она опять вернется к прежним делам и безрадостному серому существованию. Надеяться больше не на что. Бесполезно надоедать Рейвену мольбами и бесконечными признаниями, они лишь расстраивают, а возможно, и раздражают его. Время пришло, Дженна должна уйти.
— Какое первозданное очарование таит в себе пляж, — послышался восторженный голос Энджел.
— Скорее разочарование, — мрачно отозвалась Дженна, открывая глаза.
52 
