111 
— Вы уже поужинали, миледи? — с беспокойством спросила служанка.
— Я не хочу есть — нет аппетита.
— А ваша ванна, миледи?
— Моя ванна?
— Да, миледи, — нетерпеливо кивнула Бланш. — Я приготовила вам ванну, как вы и просили, и положила там теплую ночную рубашку. Все в замке уже давно спят.
Ариана перевела безжизненный взгляд с нетронутого ужина на служанку.
— Разве я велела тебе приготовить ванну? — нахмурившись, спросила она.
— Да, миледи. Сразу после ужина в большом зале. Вы сказали тогда, что примете ванну, несмотря на поздний час, так как хотите смыть чужие прикосновения со своего тела.
— Я так сказала? Не может быть!
Бланш молча кивнула, но Ариана не произнесла больше ни слова.
— Миледи, так что же с ванной?
— Ты хочешь пойти спать? — спросила Ариана.
— О да, конечно, если вам угодно.
— Ты свободна.
— Благодарю вас, миледи!
Вспыхнув и радостно сверкнув глазами, Бланш выскочила из комнаты, в спешке даже забыв притворить за собой дверь.
Ариана вдруг подумала, знает ли новый любовник Бланш — кто бы он ни был, — что его возлюбленная носит под сердцем чужое дитя? Возможно, для него это не имело значения. Возможно, все, чего ему хотелось, — это слышать ее переливчатый смех в темноте, ласкать теплое нежное тело и получать ласки в ответ, обнимать ее крепко-крепко и пить ее прерывистые крики наслаждения.
Ариана резко поднялась с постели, стянула с себя одежду и вытащила шпильки из волос. Она тряхнула головой, и волосы, как черный шелк, упали ей на плечи и легли гладкими блестящими волнами на бедра. Девушка собрала их и стала было заплетать в косы, но почти сразу же потеряла к этому интерес. Она опустила руки, и волосы снова расплелись.
Ариана потянулась за ночной рубашкой, но ее пальцы коснулись серебряной шнуровки платья Посвященных — ей не хотелось расставаться с ним даже в купальне. Почему — она не знала, только чувствовала, что не может теперь без него обойтись.
Ариана внимательно посмотрела на платье, ища у него ответа.
Потом всмотрелась в глубь ткани.
«Женщина откинула голову в страстном порыве, ее черные волосы разметались, губы приоткрыты в крике наслаждения.
Очарованная!
И воин, сдержанный и пылкий, весь отдавшийся страсти.
Волшебник, очаровавший ее, Он склонился к ней, он пьет ее крики, как сладостный нектар. Его могучее тело застыло над ней в ожидании, содрогаясь от чувственной жажды, столь же сильной, сколь и его сдержанность.
Саймон!»
Ариана видела его так же ясно, как свое отражение в безумных аметистовых глазах женщины на платье.
— Боже всемогущий! — изумленно прошептала она.
Ариана тряхнула головой и окинула испуганным взглядом комнату, почти уверенная, что Саймон стоит у нее за спиной. Однако все, что она увидела, был почти потухший очаг, ее разобранная постель и несколько покрывал, сваленных у подножия кровати.
Эти покрывала служат постелью Саймону, когда он приходит в ее спальню.
Если только он придет!
Ариана снова надела на себя аметистовое платье и принялась затягивать корсаж, меряя комнату беспокойными шагами. Только сейчас она наконец заметила, что в замке наступила мертвая тишина. Слышно было только, как часовой прокричал время.
Саймон уже давно должен был прийти в ее комнату. Он всегда приходил в это время. Даже раньше: ведь он вставал вместе со слугами на заре, шел на крепостную стену и проверял, все ли спокойно в округе. Как правило, с ним вместе был и Доминик, хотя он никогда не требовал от Саймона вставать в столь ранний час.
«Мари! Как же я могла забыть?
Саймон сейчас с ней!»
Эта неожиданная догадка пронзила сердце Арианы. Девушка лихорадочно схватила свечу, зажгла ее и вышла из комнаты так стремительно, что пламя затрепетало. Издав нетерпеливое восклицание, Ариана замедлила торопливый шаг, чтобы огонек свечи мог снова разгореться.
Прикрывая свечу рукой, Ариана поспешила в противоположное крыло замка, где находилась комната Бланш и Мари. Дверь в спальню служанок заменяла полотняная занавеска, которую днем поднимали.
— Бланш, Мари, вы здесь? Это леди Ариана, — негромко произнесла девушка.
— Прошу вас, войдите, миледи, — послышался голос Мари.
Ариана скользнула в дверной проем прежде, чем Мари успела закончить фразу. Сверкающие аметистовые глаза бегло оглядели комнату — сначала быстро, затем помедленнее.
— Я вижу, у тебя никого нет.
111 
