28 
— И в душе ты была рада избавиться от меня, — задумчиво произнес Густаво.
Она кивнула и с наигранной легкостью ответила:
— Может, и так.
Он почувствовал странную неловкость.
— Джоанна, есть кое-что, о чем я хочу спросить тебя. Ты, конечно, можешь сказать, что у меня нет на это права, но меня удивляло… нет, скорее волновало…
— Ну, продолжай.
Голос Густаво передавал крайнее напряжение.
— Почему ты согласилась выйти за меня замуж, когда я сделал тебе предложение?
На короткий миг Джоанна захотелось поддаться искушению и сказать ему правду. Но очень быстро она очнулась от этого наваждения. Густаво приехал к ней, чтобы попросить о помощи, а она хочет вывалить на него ненужные признания. Он будет чувствовать себя еще более виноватым, когда узнает о ее безответной любви к нему.
Ее беспомощное пожимание плечами было превосходной игрой, достойной первоклассной актрисы.
— Кто знает? Я относилась к традициям и решениям семьи с большим уважением, впрочем, как и ты. Меня хотели удачно выдать замуж, а ты был на то время лучшей партией для любой девушки. Мне это льстило.
— Но потом ты поняла, что ошибалась и выйти удачно замуж не было твоей главной мечтой. Ты права, из нашего брака не получилось бы ничего хорошего. Тебе нужен был человек, который мог бы дать тебе любовь и уважение. Я, к сожалению, не смог. Ты многого достигла в жизни сама, занимаясь любимым делом, а это значит больше, чем любой, даже самый лучший мужчина.
— Ты сейчас говоришь как Фредди. Он всегда обвинял меня в том, что я любила «свою личную жизнь», как он называл ее, больше, чем его самого.
— А это была правда?
Она кивнула.
— Думаю, да. Бедный Фредди. Мне нравилось то, что я делала, но это было несправедливо по отношению к нему. Единственно хорошее, что я для него сделала, — родила Билли.
— Любой отец мог бы гордиться таким сыном, — отозвался Густаво. — Замечательный парень.
— Да, он очень милый, правда? — Ее голос смягчился, когда она подумала о своем любимом мальчике.
— Он похож на своего отца?
— В чем-то да. От меня он унаследовал ум и независимость, а от отца — необыкновенное очарование.
— Значит, вот каков твой муж?
— Фредди уже не мой муж, но тем не менее останется душкой до последнего вздоха. Этого у него не отнять.
Улыбка, с которой она сказала это, заставила Густаво заключить:
— Звучит так, будто ты до сих пор увлечена им.
— Ты прав. Я увлекаюсь им с каждым днем все больше с тех пор, как мы развелись. Фредди добрый, забавный, обладает чувством юмора. Он желанный гость на любой вечеринке и в любой компании, но все это прекрасно, только если ты не замужем за ним.
— Почему вы расстались?
— Наверно, потому, что он не самый надежный мужчина в мире.
— Он увлекался другими женщинами?
Джоанна рассмеялась:
— Фредди изо всех сил старался быть верным мужем, но по природе своей был ловеласом. Сейчас его похождения меня больше не волнуют. Но не могу отрицать, что он превосходный отец. Билли обожает его, и не без основания. Я думаю, что Фредди сам в душе еще ребенок. И неисправимый мечтатель. Сколько помню, он постоянно выдумывал что-то, я давала ему средства на развитие его идеи, но это всегда заканчивалось полным провалом. Затем следовала новая «гениальная» мысль.
— Значит, ты спонсировала его идеи? — спросил Густаво.
Джоанна громко рассмеялась.
— Ты имеешь в виду, что он женился на мне из-за денег? — спросила она. — Но ведь в наши дни люди так не поступают, правда?
— Пожалуйста, Джоанна! — взмолился он глухо, поскольку спрятал лицо в ладонях, скрывая смущение. — Не попрекай меня этим!
— Чем — этим? — Джоанна склонила голову и прищурилась, как будто вспоминая что-то. — Ах, да! Это же ты собирался жениться на мне из-за моих денег.
Густаво стиснул зубы, не в силах совладать с душившими его эмоциями.
— Со стороны именно так все и получается…
— Не будь глупцом, вернее, полным идиотом, как ты изволил выразиться пять минут назад, — поддела она Густаво. — Наш случай был совсем другим.
— Можешь смеяться надо мной, но это действительно был другой случай. Ты мне очень нравилась, поверь.
— Я знаю, знаю, — поспешила успокоить его Джоанна. — Извини, Густаво, я не хотела смеяться над тобой. Ну, может быть, совсем чуть-чуть, чтобы взбодрить тебя. Ты не можешь отрицать, что получилось смешно?
28 
