52 
— Не слишком сексуальна, да?
— Что?
— Только недавно ты предположила, что являешься не очень сексуальной женщиной. Не думаю, что ты этим хвасталась!
Эбби уткнулась лицом в его плечо и вдруг поняла: оно сохранило ее аромат! Для нее это было настоящим открытием. Почувствовать свой аромат на его коже!
— Я никогда не была сильна в технической части…
— В технической части? — Дилан не знал, смеяться ему или плакать. — Что это значит?
— Ну… — Застеснявшись, она тихо произнесла: — В технике секса! — Эти слова она произнесла твердо, вспомнив, что является совершенно взрослой женщиной.
— Эбби! Это был не секс! Мы с тобой занимались любовью! — просто объяснил он.
— Ну, это вопрос семантики!
— Нет! Черт возьми, нет! — Он довольно грубо схватил ее за плечи. — Я тебе не Чак! Смотри на меня! Смотри!
Она успокоилась и взглянула на него.
— Да, я вижу!
— Ты сравниваешь меня с ним?
— Нет! Конечно нет. Мне просто… — Щеки ее вспыхнули, а в глазах загорелась страсть.
— Интересно, что чувствую я? Просто все произошло в нужное время в нужном месте! — Дилан продолжал держать ее за плечи, несмотря на ее возню с простыней, которой она старалась прикрыться. — Чак Рокуэлл когда-нибудь обращался с тобой не как мужественный любовник, о подвигах которого трещали все газеты? Ты когда-нибудь предполагала, что все происходившее или не происходившее между вами в этой постели, было его ошибкой?
— Нет. Конечно нет. Все те другие женщины… — начала она и затихла.
— Позволь мне кое-что сказать тебе! Затаскивать каждую ночь в постель разных женщин совсем не трудно. — Дилан ощутил легкую боль в сердце, вспомнив о себе самом. — Не нужно слишком много думать, не надо так глубоко чувствовать! Не нужно волноваться, стараясь заставить каждую женщину увидеть в тебе звезду! Но, Эбби! Любовь — это совсем другое! И как хорошо найти партнера, которому ты веришь и которого хочешь сделать счастливым! Пусть для этого и потребуются терпение и время!
Эбби уставилась на него широко распахнутыми глазами, слегка приоткрыв рот. Словно принося присягу, он поднял руку и погладил ее по волосам.
— Послушай меня, Эбби! Мне надоело говорить о Чаке Рокуэлле! Я не хочу, чтобы ты думала о нем или о ком-то еще! Я хочу, чтобы все твое внимание занимал только я!
— Так оно и есть. — Она несколько неуверенно дотронулась до его щеки. — Ты — самое лучшее, что случилось со мной за последнее время. — Она увидела, как изменилось выражение его лица, как его рука крепче сжала ее волосы, и быстро продолжила: — Ты заставил меня посмотреть в глаза фактам, которые я считала давно запертыми на замок. Я тебе благодарна.
— Я уже устал просить тебя, чтобы ты меня не благодарила. — Но его рука ласкала ей волосы и скользнула к изгибу ее плеча.
— Это в самый последний раз. — Она крепко обняла его. Так она чувствовала себя в безопасности, как однажды, когда солнце освещало их обоих. — Не смейся.
Он провел губами по ее ключице.
— Я и не думаю смеяться.
— У меня такое чувство, будто я совершила что-то сложное и важное.
Он хихикнул, заработав удар в спину.
— Как, например, ответный удар?
— Я сказала, не смейся.
— Прости.
Он навалился на нее так, что она оказалась под ним.
— Без длительной практики ты ничего не совершишь.
— Полагаю, ты права.
Такого игривого состояния Эбби никогда еще не испытывала. Она подхватила этот тон. Ее губы встретились с его губами, уже теплыми, открытыми и восприимчивыми.
— Дилан?
— Гмм?
— Я действительно увидела звезды.
Он улыбался. Она это чувствовала. Когда он отодвинулся, чтобы посмотреть на нее, она это увидела.
— Я тоже.
Он хотел снова опустить голову, но услышал рыдания.
— В чем…
— Крис! — Эбби тотчас же соскочила с постели, вынула из шкафа халат, надела его и вылетела из комнаты прежде, чем он успел надеть джинсы.
— Ну, ну, малыш! — Эбби ворвалась в комнату Криса, где он горько плакал, свернувшись под одеялом. — В чем дело?
— Они были зелеными и страшными. — Он устроился на груди у матери вдыхая знакомый запах. — Они были похожи на змей и шипели, гоняясь за мной. Я провалился в дыру.
— Какой неприятный сон! — Она качала и утешала его. — Но сейчас все кончено, о'кей? Я с тобой!
Он фыркнул и расслабился.
— Они собирались разорвать меня на куски!
52 
