8 
— Естественно. Он лучший…
— Если вы так хорошо знаете своего отца, значит, вы намереваетесь развязать войну между ним и Чарлстоном?
— Конечно, нет.
— Если вы поедете домой и спрячетесь у отца, он, несомненно, будет сражаться до последнего вздоха, чтобы защитить вас. Так в этом ваша цель? Способствовать гибели вашей семьи?
— Нет, — покачала головой Кей. Она отлично знала, как именно поступят ее отец и братья. — Я не хочу этого, и когда отец услышит обо всем…
— Не сомневаюсь, Ти-Си Коннор позаботится о том, чтобы ваш отец ни о чем не услышал. Теперь, наша задача — найти безопасное место, чтобы спрятать вас до тех пор, пока я не докажу свою невиновность. Когда я получу свободу, то и вы будете свободны.
— Но… — Кей не стала говорить, что не уверена в его невиновности. — Как вы сможете доказать, что ни в чем не виноваты, если собираетесь отправиться с джунгли Флориды?
— Нужно какое-то время, чтобы эти люди успокоились. На суде я обнаружил одну вещь: никто не хотел меня слушать. Слишком многие любили… — Шотландец издал странный звук, как будто задыхался.
— Вашу жену? — спросила Кей. — Люди любили ее?
— Вы думаете, я женился бы на женщине, которую никто не любит? — сердито бросил он.
— Ваша неблагодарность поражает меня. Я рисковала ради вас, а вы… — Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Надо держать себя в руках, если они станут ругаться, это не улучшит ситуацию. — Что сказал доктор?
— Мерзавец умер от сердечного приступа на следующий день после того, как Лилит… не стало. Я ее больше не видел, ее похоронили.
— Если ее все так любили, значит, доктор умер от потрясения. Неудивительно, что всем хочется вздернуть вас за то, что вы ее убили.
Его, казалось, не тронули ее слова.
— Того, кто ее убил, я не просто повешу, я сделаю с ним кое-что похуже, — проговорил он. — А теперь следуйте за мной и прекратите пререкаться.
Кей ехала за ним и прикидывала, как бы выбраться из создавшегося положения. Если нельзя вернуться к крестному, спрятаться у друзей семьи или поехать домой, куда ей деваться? И как долго ей бегать от властей? Может, стоит сесть на корабль, добраться до Шотландии и пожить у родственников отца? Но сколько ей там жить? Полгода? Год? Шотландец сказал, что нужно подождать, пока власти Чарлстона успокоятся, а потом он собирается разыскивать настоящего убийцу жены. Сколько времени у него на это уйдет? А что, если он и есть убийца? Тогда ему никогда не оправдаться. Он всегда будет в бегах, а это означает, что охотиться станут и на нее.
Кей продолжала ехать за ним. Ее мучило искушение обернуться и бросить последний взгляд на Чарлстон. Но мысль о людях на дороге, которые знают, кто она такая и где ее искать, останавливала ее. А слова шотландца о том, как ее семья отреагирует на ситуацию, подгоняли ее вперед. Если она вернется в Чарлстон, к Ти-Си, и сдастся, ее наверняка посадят в тюрьму. Легко представить, в какую ярость эта новость приведет родных. Кей представила, как отец и четверо братьев с боем пробиваются к тюрьме. А вдруг кого-нибудь из них убьют?
У нее по щекам потекли слезы, но она не стала вытирать их и попыталась отвлечься на что-нибудь приятное, но в голове вертелась только одна мысль: какая же она глупая! Это ее первое самостоятельное путешествие — ее сопровождали только горничная и лакей Кадди, — причем ей стоило больших трудов уговорить родных отпустить ее одну.
«Одна ты обязательно вляпаешься в неприятности», — убежденно заявил Тэлли.
«У тебя появится много знакомых мужчин, и тебе будут делать предложения. Нужно будет их взвесить и обдумать», — сказал Итан, лукаво глядя на нее.
Нат попросил купить ему книги, дал ей список и ласково произнес:
«Будь осторожна, ладно?»
С Адамом было хуже всего. Он чмокнул ее в лоб и сказал, что доверяет ей, что верит в нее и знает, что у нее хватит ума правильно вести себя во всех ситуациях.
Кей оглядела себя и обнаружила, что одна, нога оголилась почти до колена. Она попыталась прикрыть ее плащом, но не смогла вытащить его из-под себя.
Что касается отца, то когда она попросила разрешения поехать в Чарлстон, он ответил: «Нет». Коротко и ясно. «Нет». А мама сказала: «Не переживай, я его уговорю». И уговорила.
И вот выясняется, что она предала их веру в нее — веру всех, кроме Тэлли, который считает ее легкомысленной вертихвосткой.
— Возьмите! — Шотландец протянул Кей грязный носовой платок. Когда она, поколебавшись, взяла его, он сказал: — От вашего носа он станет еще грязнее, так какая разница, чистый он или нет?
8 
