80 
– Я вас совсем не знаю, – пробормотала Ребекка, в то время как губы еще ощущали тепло его губ, а тело мучительно тянулось к его телу. – Я не сплю с мужчинами, которых не знаю.
Джек опустил голову и коснулся губами ее шеи.
– Вы убеждены, что это правильно?
– Убеждена.
Губы Бардетта скользнули к ее ключице.
– Раз так, нам нужно как можно скорее узнать друг друга.
– Ладно. Ладно. Только больше не целуйте меня. Нам надо идти. Нас ждут к ужину.
– Что ж, пойдемте, – нехотя согласился Джек.
Они сидели в уютной маленькой столовой, украшенной фарфоровыми статуэтками и старинным хрусталем. На стенах висела коллекция декоративных тарелок с цветочным узором.
– У вас такой красивый дом, – польстила Ребекка Мэри. – Я очень рада, что вы пригласили меня в гости.
– Это для нас большая честь. – Мэри широко улыбнулась и повернулась ухом к Ребекке. – Джек никогда не знакомил нас со своими девушками.
– Серьезно?
– Абсолютно. – В ее голосе слышалась ирландская напевность. – Его жену мы видели всего два раза, в том числе на свадьбе. Она не слишком нам нравилась, правда, Стивен?
Стивен накрыл ладонью руку своей жены.
– Мы женаты уже шестьдесят восемь лет. Одна из наших дочерей вышла замуж за американца и осталась жить там. Ее дочь стала матерью Джека.
– У нас четверо детей. Два сына и две дочери. Они подарили нам одиннадцать внуков и шестерых правнуков. И каждый из них обязан своей жизнью Феликсу Гринфилду. Все остальное – следствие его смелого и самоотверженного поступка.
– Он не собирался этого делать. Во всяком случае, так говорили у нас в семье, – объяснила Ребекка. – Он хотел спастись и стремился выжить. Ударился в панику и вдруг обнаружил спасательный жилет. Хотел надеть его на себя, но тут увидел вашу мать и вас, придавленных обломками. Рассказывал, что посреди этого ужаса она была воплощением красоты и самообладания. И он не смог бросить вас.
– Я смутно помню его лицо, – сказал Стивен. – Темные глаза, белая кожа, испачканная сажей и копотью. Если бы не его спасательный жилет, мы с матерью утонули бы, не успев помолиться. Чудесным спасением я обязан своей матери и Феликсу Гринфилду. Можно сказать, что именно благодаря им нить моей судьбы не пресеклась и я прожил долгую и небесполезную жизнь.
– Которая одновременно является ниточкой к Судьбам, – подал голос Джек. – Я говорил вам, что у моего прапрадеда была в Бате небольшая антикварная лавка?
– Нет, не говорили.
– Да, верно, – кивнул Стивен. – Он получил ее в наследство от моего деда. Мы плыли в Бат, чтобы навестить родителей моей матери: После гибели отца мы не вернулись в Нью-Йорк, а Предпочли остаться в Бате. Из-за этого я заинтересовался антиквариатом и зарабатывал себе на жизнь, торгуя в лавке, принадлежавшей моему деду. Еще один поворот судьбы, которым я тоже обязан Феликсу.
Он доел жаркое, положил вилку и нож крест-накрест.
– Не могу сказать, какое сильное впечатление на меня произвел рассказ Джека о том, что, перед тем как спасти мне жизнь, Феликс украл из каюты Генри Уайли одну из трех Судеб. Мэри, дорогая, мы пойдем есть яблочный пирог в гостиную?
– Раз так, накрой там на стол. Я скоро приду. На языке у Ребекки вертелось множество вопросов, но она усмирила свое любопытство.
– Я помогу вам мыть посуду, миссис Каннингем.
– Спасибо, не нужно.
– Пожалуйста. Это доставит мне удовольствие. Когда с посудой было покончено, Ребекка отнесла в гостиную поднос с десертом и не подала виду, что ей не терпится услышать продолжение рассказа Стивена.
– Та маленькая лавка в Бате называлась «Браун». Ее клиентам часто требовались наличные, поэтому там встречались вещи разнообразные, а часто просто уникальные. Согласно документам летом тысяча восемьсот восемьдесят третьего года некий лорд Барлоу продал владельцу лавки несколько украшений и произведений искусства. Среди них была маленькая серебряная статуэтка в греческом стиле, изображавшая женщину с ножницами. Когда Уайли отправился в свое последнее путешествие, владельцем лавки «Браун» был мой дед, – продолжил Стивен. – Понятия не имею, знал ли Уайли о том, что у моего деда хранится одна из Судеб. Я сам впервые узнал о них, когда уже был молодым человеком. Когда я услышал, что Уайли владел одной из Трех Судеб и, судя по всему, взял ее с собой на «Лузитанию», у меня ум зашел за разум.
– Но даже если статуэтка, купленная лавкой «Браун», была подлинной, – вставил Джек, – ее ценность уменьшалась тем, что первая Судьба согласно свидетельствам утонула вместе с Уайли. Все, что от нее осталось, это легенда и любопытная связь с еще одним пассажиром «Лузитании».
80 
