41 
– Ты молодец, – дружелюбно заметил он. – Большинство новичков на этом этапе уже просят передышки.
Бренда промолчала и стоически стиснула зубы, стараясь не замечать ноющей боли в ногах.
– Если хочешь отдохнуть, то шагах в десяти отсюда есть удобная площадка, – сообщил Гриффин. – Оттуда открывается великолепный вид на усадьбу.
– Мне не нужен отдых! – отрезала девушка. – Я хочу только одного – как можно скорее покончить с этим фарсом и… – Она сердито прикусила губу.
Гриффин резко остановился и преградил ей путь.
– Послушай, – сказал он тихо, – я же вижу: что-то не так. Пожалуйста, не спорь. Если дело в том, что произошло вчера…
– Если?! – взорвалась Бренда, не в силах больше сдерживаться. – Да как ты смеешь?..
– Я все понимаю, – мягко прервал ее он. – Я и сам был разочарован…
– Разочарован? – Бренда недоуменно уставилась на него и залилась жарким румянцем, лишь сейчас сообразив, что он имел в виду. – Боже мой, да твоя наглость просто немыслима! – воскликнула она. – И чем же я должна быть разочарована? Тем, что упустила возможность оказаться в твоей постели, как другие доверчивые простушки…
– О чем ты говоришь? – В его голосе прозвучало неподдельное изумление, а в глазах… в глазах была боль. Нестерпимая боль.
– Игра окончена, Гриффин, – твердо сказала Бренда. – Тебе нет нужды больше лгать и изворачиваться. Твой приятель Джош выдал тебя с головой. Не удивительно, что жена бросила его, если он пытался во всем следовать твоему примеру! Что там он болтал? Ах да, помню: что завидует тебе, что в твоем распоряжении всегда полно хорошеньких девиц и ты вовсю развлекаешься с ними, да еще и попутно кладешь на свой счет кругленькую сумму…
Гнев переполнял ее, и жестокая боль с каждым словом все сильнее раздирала истерзанное сердце.
– Не говори так, Бренда! – взмолился Гриффин. – Ради Бога, выслушай меня. Ты ошибаешься…
– Разве? – едко прервала его девушка, – О нет, Гриффин, если кто и совершил ошибку, так это ты. Впрочем, не стоит винить одного тебя… – Ее губы скривились в безрадостной усмешке. – В конце концов, я отлично знала, каков ты на самом деле, и понимала, что тебе нельзя доверять… Если б только я послушалась здравого смысла!..
– Говоришь, мне нельзя доверять? – с безмерной грустью повторил Гриффин. – А может быть, ты просто не хочешь доверять мне, Бренда? Послушай: то, что наплел Джош, не имеет ни малейшего отношения к реальности – это всего лишь картина, созданная его воображением. Он считает, что именно так вел бы себя на моем месте, и таким образом пытается потешить свое оскорбленное мужское самолюбие.
У Бренды вдруг разом пересохло во рту.
– Если это правда… – голос ее упал до яростного шепота, – что же ты тогда промолчал? Почему не заткнул ему рот?
– Да потому что мне и в голову не приходило, что ты можешь поверить его пьяному бреду! Сам я услышал в речах Джоша лишь одно – жалкие хмельные излияния отвергнутого и страдающего мужчины. Его откровения не имели к нам с тобой никакого отношения, и я даже предположить не мог, что ты воспримешь это всерьез.
Голова у Бренды пошла кругом, мысли заметались, точно вспугнутые птицы. Это ложь, упрямо твердила она себе. Ложь, и больше ничего.
– Я не могу заставить тебя поверить мне. Так что опять все сводится к нему, верно? К доверию…
С этими словами Гриффин шагнул к девушке, и ее тотчас охватила паника. Еще шаг – и он дотронется до нее, сожмет в объятиях, а тогда…
– Бренда, стой! Не двигайся…
Крик Гриффина прозвучал в то самое мгновение, когда она уже попятилась…
***
Бренда упала с отвесного склона, с такой силой ударившись об острый камень, что не смогла даже закричать от боли. А потом покатилась вниз, скользя по кочкам, обдирая в кровь лицо и руки и увлекая за собой облако удушливой и едкой пыли.
В мыслях ее лихорадочно метались обрывки слов и образов: вот Гриффин говорит, что сланцевые пласты крайне неустойчивы и потому опасны, вот он показывает ей отвесный склон горы и бездонное ущелье, что чернеет далеко внизу…
Пыль забивала ей ноздри, ела глаза. Шорох падающих камней становился все громче, превращаясь понемногу в басовитый грозный рев. Вдруг Бренда всем телом ударилась о нечто твердое и пронзительно вскрикнула от боли в груди. На секунду ей показалось, что она разучилась дышать.
– Бренда! Бренда!
Словно сквозь туман она осознала, что ее падение задержал огромный валун, торчащий на краю узкого сланцевого уступа.
41 
