Особенно,... 
47 
Его темные глаза светились любовью, и Бренда ощутила, как горячая волна желания смывает в ее душе последние барьеры, возведенные страхом и недоверием. От избытка чувств у нее перехватило дыхание, но она храбро проговорила:
– Ты такой красивый!
– Красивый? – рассмеялся он. – Ох, Бренда… Теперь я знаю, почему говорят, что любовь слепа.
– Ничего подобного, – возразила она, – наоборот. Для меня, Гриффин, ты действительно прекрасен. И душой, и телом. Я люблю тебя таким, каков ты есть… и любила бы твою душу, даже если б тело не было так прекрасно, – закончила она едва слышно, чувствуя, как слезы опять подступают к глазам, и, наклонившись, нежно коснулась губами его бедра.
– Бренда!.. – предостерегающе шепнул Гриффин, но девушка уже отбросила всякую осторожность, потому что страсть, которую она сдерживала так долго, вспыхнула неукротимым огнем.
Гриффин рывком поднял ее с колен, притянул к себе, и, стиснув в объятиях, впился в приоткрытые губы.
Окружающий мир перестал существовать для них обоих, остались лишь горячие поцелуи, которыми он осыпал плечи, шею, грудь Бренды, постепенно опускаясь все ниже. Когда он прижался разгоряченным лицом к ее бедрам, она задрожала всем телом и запустила пальцы в его темные жесткие волосы, безмолвно умоляя продолжить ласку. Его горячее дыхание опалило её, и, с готовностью раздвинув бедра, она застонала от немыслимого наслаждения, когда его язык, лаская, проник в потаенную, влажную, пряную глубину ее лона.
Никогда еще Бренда так остро не ощущала себя любимой и желанной.
Гриффин шептал, что в жизни не пробовал ничего слаще, что теперь он не сможет жить без нее, потому что не в силах отказаться от этой хмельной, любовной, желанной сладости…
Когда он наконец подхватил Бренду на руки и бережно уложил ее у камина на импровизированное ложе из подушек, она поняла, что их ждет незабываемый праздник любви.
– Я хочу тебя, Гриффин, – прошептала она. – Я так хочу тебя…
Он одним мощным толчком вошел в нее, и она, вскрикнув от наслаждения, благодарно приняла его.
Какое это блаженство, думала Бренда, ощущать внутри себя властные движения мужчины!
Они слились воедино, двигаясь в нарастающем ритме; их тела купались в волнах упоительного наслаждения, однако самые страстные поцелуи, самые нежные и интимные ласки показались незначительными, когда неописуемый экстаз одновременно потряс любовников. Бренда закричала, исступленно твердя имя Гриффина, и из глаз ее брызнули слезы счастья.
Они неотрывно смотрели в глаза друг другу, и это слияние взглядов порождало еще более сильное наслаждение, чем радости плоти.
Гриффин провел ладонью по мокрой от слез щеке Бренды. Глаза его были непроглядно-темны от еще не остывшей страсти.
– Я знал, что это будет прекрасно, – прошептал он хрипло, – но чтобы так… С тобой я чувствую себя почти богом.
Он отвел с ее лба влажную прядь и стал целовать – вначале легко и нежно, затем все настойчивее.
– Гриффин, – позвала Бренда дрогнувшим голосом. – Сегодняшнюю ночь я хочу провести в твоей постели.
– Неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе поступить иначе? – хрипло осведомился он и, взяв ее руку, прижал ладонь к своим губам. – Отныне я не соглашусь отпустить тебя ни на шаг!
Он провел кончиками пальцев по ее нагому плечу, и желание снова возродилось в ней.
– Впрочем, есть одна небольшая проблема, – продолжал Гриффин, посерьезнев.
Она вопросительно глянула на него. Что он сейчас скажет? Что не намерен оставаться со мной навсегда? Что все это – лишь минутная вспышка страсти?..
– Какая? – Голос ее дрогнул, во рту мгновенно пересохло.
– Безопасный секс, – пояснил он. – Мы с тобой совсем забыли о том, что надо предохраняться.
Когда смысл его слов дошел до Бренды, она пристыженно покраснела.
– Это я виновата. Я так хотела тебя, что не могла больше ждать…
– Нет, – покачал головой Гриффин, – это моя вина. Я должен был об этом подумать, но, когда ты оказалась в моих объятиях, забыл обо всем. Что ж, если эта ночь будет иметь для нас последствия…
– Последствия? – эхом повторила Бренда.
– Да, – кивнул Гриффин, гладя ее нежный, женственно-округлый живот. – Если сегодня мы зачали ребенка, то нам придется пожениться. Мы оба хорошо знаем, что дети нуждаются в полноценной, крепкой семье.
– П-пожениться? – с запинкой пролепетала Бренда. – Но мы… но я…
– Пожалуй, нам даже стоило бы поторопиться со свадьбой. На всякий случай.
47 
