— Ну вот ты опять за свое, — сказала Фэй, принимая подарок от Гарта.
— О чем ты?
— Вечно пытаешься продемонстрировать свои безграничные возможности. Своим подарком ты, во-первых, хочешь показать мне, как сильно я от тебя завишу, а во-вторых, добиться от меня благодарности.
— Ну что это ты, в самом деле, говоришь! — не выдержал Гарт. — Что бы я ни сделал и ни сказал, ты вечно находишь какие-то скрытые причины. Ты постоянно твердишь о своей независимости и о том, что я мешаю тебе работать. Но, пойми, главная помеха в твоей работе вовсе не я, а маломощный компьютер. Тебе для твоих вычислений нужна более быстрая машина. Вот мне и захотелось тебе помочь.
Гарт, развернувшись, вышел из комнаты, хлопнув дверью. Было видно, что он очень расстроился. Постояв в нерешительности несколько минут, Фэй поплелась к нему в кабинет.
— Извини меня, — начала она. — Я не должна была этого говорить.
— Какая разница. Ты все равно считаешь и будешь считать меня негодяем, — резко ответил Гарт.
— Это было непростительно с моей стороны, — продолжила она.
Он горько усмехнулся:
— Пока что я прощал тебе все. Но если ты откажешься и от второго моего подарка, я тебя не прощу.
Она улыбнулась:
— А я и не отказываюсь. Я пришла попросить тебя научить меня пользоваться новым компьютером.
— Вот это дело, — обрадовался он.
Дети пришли в восторг от компьютера и даже не сумели скрыть огорчения, когда узнали, что это подарок маме на день рождения и она на нем будет работать.
— Папы не дарят мамам компьютеры на день рождения, — заскулила Синди.
— Ты считаешь, мне нужно было подыскать что-нибудь более оригинальное, — задумался Гарт. — Хорошо, я это учту.
На следующее утро Фэй уже вовсю работала на своем новом компьютере, когда в кабинете Гарта раздался телефонный звонок. Нэнси отправилась по магазинам, дети играли в саду с Громом, и Фэй осталась дома одна. Молодая женщина поспешила в кабинет и сняла трубку.
— И где ты пропадаешь, хотелось бы мне знать? — вдруг услышала она женский голос на другом конце провода. Молодая, сразу отметила про себя Фэй. — Всегда такой пунктуальный, хоть часы проверяй.
— Простите? — с трудом выдавила из себя Фэй.
— Я думала, что разговариваю с мистером Клейтоном. Надо полагать, что я ошиблась, — сказала ее собеседница после короткой паузы.
— Нет, я…
— Я позвонила узнать, не случилось ли что-нибудь. Обычно в это время мистер Клейтон уже находился на работе.
— Он уехал как всегда, — заволновалась Фэй. — Может быть, попал в пробку. Меня зовут…
— У него сейчас должна начаться встреча с клиентом, — перебила ее молодая женщина. — Это так не похоже на мистера Клейтона.
— Я уверена, что он придет с минуты на минуту, — ответила Фэй, даже не попытавшись скрыть раздражение, прозвучавшее в ее голосе в ответ на столь невежливое поведение ее собеседницы. — Вы, наверное, его секретарь?
— С какой стати? — холодно ответила женщина. — Нет, я не секретарь. Я Лизандра Бейтс, директор рекламного отдела. И у меня нет времени разговаривать с вами. Если Гарт позвонит, передайте ему сообщение от меня.
— Извините, но я такая же секретарша, как и вы, — проговорила Фэй, чувствуя, что теряет самообладание.
— Какая разница. Домохозяйка, экономка — один черт, — огрызнулась Лизандра. — Лично от вас мне ничего не нужно. Запишите лишь то, что я вам сейчас скажу, и не забивайте мне голову всякой ерундой, у меня нет на это лишнего времени.
— Я жена Гарта, — гневно произнесла Фэй.
Новая пауза, на этот раз намного длиннее.
Какое счастье, ей наконец-то удалось поставить на место эту нахалку! Из трубки донесся нервный смех, а затем уже изменившийся до неузнаваемости вежливый голос:
— Простите, я не думала, теперь я понимаю… Ой, мистер Клейтон, а я за вас уже начала беспокоиться. — И снова в трубку: — Гарт пришел. Все хорошо.
— Я рада, — сухо ответила Фэй.
— До свидания!
— До свидания, — пробурчала Фэй в трубку, но поздно — Лизандра уже положила свою.
Вернулась Нэнси.
— А вот и я. Не хотите ли чашечку кофе? — спросила она, заглядывая в комнату.
— Да, пожалуйста. И сделайте покрепче. Мне это просто необходимо. Нэнси, вы когда-нибудь разговаривали с Лизандрой Бейтс?
— А! Так это с ней вы разговаривали? — в голосе экономки прозвучала глубокая неприязнь.