76 
У Байрона непроизвольно вырвался смешок; он хотел сделать шаг назад, но Кейт вцепилась в него очень крепко.
– Кажется, мне надо выпить… – пробормотал он.
– Байрон, не заставляй меня быть с тобой грубой! – Она прильнула к нему всем телом. – Я все продумала. Пожалуй, так уж и быть, ты мне сгодишься…
«Относись к этому как к шутке», – сказал себе Байрон и слегка ущипнул ее за плечо, пробуя бицепс.
– Да ты настоящая амазонка, детка!
– Я не шучу, Байрон! Ты ведь хочешь меня? – Она еще теснее прижалась к нему. – Если ты меня не хочешь, я убью тебя на этом самом месте!
Ее слова действовали на него необыкновенно возбуждающе.
– Думаю, моя жизнь вне опасности. Кейт… О Господи! – Почувствовав, что ее рука скользнула к «молнии» на его джинсах, Байрон застонал и, уже не сдерживаясь, жадно впился в ее губы.
Кейт замурлыкала от удовольствия.
– Подожди. – Он обхватил ее за плечи и чуть оттолкнул от себя. – Черт, подожди одну минуту! Ты уверена, что это не блажь, не временная причуда?
– Почему ты спрашиваешь?
– Сейчас объясню, – он хотел потереть подбородок, но потом решил, что лучше не выпускать ее из рук. – Часто бывает так: на миг наступает удовлетворение, а потом остается лишь одно разочарование. Но я хочу, чтобы у нас было по-другому. Пойми, Кейт, для меня все это очень серьезно.
«Что это с ним? – удивилась она. – Мужчины, как правило, предпочитают не усложнять подобные вещи и не смешивать секс с глубокими чувствами».
– Прекрасно, мы назовем это как-нибудь по-другому.
– Дело не в названии. У меня есть условие, Кейт. Полное доверие и честность. После того как я дотронусь до тебя, уже никто не должен касаться твоего тела!
– Ну, признаться, не то чтобы ко мне стояла очередь желающих… – Она споткнулась о ступеньку: Байрон не отрывал от нее глаз, а его взгляд волновал Кейт и заставлял трепетать от желания. – Я и без твоих условий не сплю со всеми подряд!
– Я тоже. Я вообще считаю, что интимные отношения – дело очень серьезное. А у нас с тобой, Кейт, будут интимные отношения – и в постели, и вне ее. Вот мое главное условие.
– Послушай… – В горле у нее пересохло. – Это же не деловое соглашение!
– Нет, – согласился Байрон. – Но это личное соглашение, и в него включено много важных пунктов. Ты предложила сделку, – он неожиданно поднял ее на руки, – а я излагаю свои условия.
– Но, может быть, у меня тоже есть условия…
– Тогда поторопись их сообщить: торг сейчас закончится.
– Мне бы хотелось, чтобы мы оба относились ко всему этому проще.
– Ни в коем случае!
Поднявшись по лестнице, Байрон свернул налево и внес Кейт в комнату, залитую ярким светом предзакатного солнца.
– Мы – здоровые, свободные взрослые люди! – быстро проговорила она. – По обоюдному согласию добровольно вступаем в физическую связь, и я не понимаю…
– Секс – это не только физиология. – Он улыбнулся и положил ее на кровать. – Сейчас я тебе покажу.
Он поцеловал ее долгим поцелуем, и Кейт почувствовала, что каждый нерв затрепетал, словно тронутые нежной рукой струны арфы. Она ответила ему так страстно, что Байрон понял: он может взять ее одним жадным рывком. Крепко сжав ее пальцы, он слегка отодвинулся.
– Дорогая, там, откуда я родом, все делают не торопясь. – Байрон медленно начал покрывать поцелуями ее лицо. – А теперь расслабься. И наслаждайся, – Его губы переместились ниже. – Нам торопиться некуда.
«Он убьет меня этой своей сладостной медлительностью!» – пронеслось в голове Кейт. Его губы были мягкими, нежными, мучительно дразнящими.
Каждый поцелуй был дольше предыдущего. Ее нервы из раскаленных струн превратились в горячий воск.
Прерывистое дыхание, хрипловатые стоны, гибкая податливость Кейт невероятно возбудили Байрона. Когда он расстегнул ее блузку и провел пальцами по обнаженной коже, Кейт вскрикнула от наслаждения, изогнулась и затрепетала всем телом, а он припал ртом к ее соску.
Когда Байрон почувствовал, что просто умрет, если немедленно не войдет в нее, когда ее бедра изнывали от желания вобрать его в себя, – он внезапно перевернулся и соскользнул с кровати.
– Что? Что?! – с отчаянием глядя на него, пробормотала Кейт и села.
– Темнеет, – спокойно отозвался он. – Мне плохо тебя видно. А я хочу тебя видеть.
Вспыхнула спичка, зажглась свеча, вторая, третья. Комната озарилась романтическим мерцанием множества свечей.
76 
