Особенно,... 
74 
— Выезжаем меньше чем через час.
— Вам очень скоро придется сопровождать меня обратно.
— Я передам это хозяину и обрадую его. Доктор, стоявший у ворот, с улыбкой наблюдал, как я вскочила на лошадь и выехала из конюшни. Моя лошадка как будто сама знала дорогу, и очень скоро я увидела башни Эндерби. Я ехала знакомой дорогой, вспоминая день, когда встретила Жерара. Я знала, что люди, с которыми я познакомилась в Эндерби, все еще живут там и решила навестить их. Я спрыгнула с лошади и в этот миг увидела мужчину. Сердце мое учащенно забилось, показалось, что это Жерар, но, приглядевшись, я поняла, что это не он.
Мужчина был так же высок, как Жерар, но более тонок в кости и далеко не так элегантен. Он носил парик — волосы, связанные на затылке черной лентой. Его широкий сюртук доходил почти до колен, под которым были надеты жилет и белый галстук. На ногах — темно-коричневые чулки и ботинки с пряжками. У него было приятное лицо, чуть суровое. Эта серьезность и отличала его от Жерара.
— Добрый день, — поздоровался незнакомец. Я кивнула в ответ.
— Вы направляетесь в этот дом? — спросил он.
— Да, я собираюсь посетить его.
— Вы дружны с кем-то из Форстеров?
— Я соседка… Я на некоторое время остановилась в Эверсли-корте.
— В самом деле? — Мужчина заметно заинтересовался.
— Лорд Эверсли — мой дядя, — объяснила я.
— Кажется, он очень болен?
— Да, — ответила я.
— Я тоже направляюсь в Эндерби, — сказал незнакомец.
Я привязала свою лошадь к забору, и мы вместе пошли к дому.
— Надеюсь, хозяева вспомнят меня, — сказала я.
— Уверен, что вспомнят. Они часто говорили о вас.
— Вам?
— Да, — ответил он. — Я часто бываю здесь, я — брат Дерека Форстера.
— О, так вы…
— Его брат — доктор.
Я улыбнулась:
— Я слышала о вас.
— Надеюсь, только хорошее?
— Ничего, что могло бы повредить вашей репутации.
— Это как раз то, о чем так всегда печется врач.
— Когда я раньше бывала здесь, мне рассказывали о вас. Но вас тогда не было в Эндерби.
— Конечно, ведь я обосновался здесь всего пару лет назад.
Эндерби заметно изменился. На месте срубленных деревьев расстилалась лужайка, что делало дом менее сумрачным. Я подумала, что, видимо, так выглядело имение, когда хозяйкой его была Дамарис, тетка моей матери. Дом не выглядел больше мрачно-угрожающим, как прежде.
Дверь распахнулась, и женщина, уже знакомая мне, удивленно воскликнула:
— Чарльз! И…
— Я привел гостью, — сказал он.
— Вы меня, наверное, не помните, — поспешно вмешалась я. — Я — Сепфора Рэнсом.
— Конечно, я помню вас. Вы навещали нас прежде… О, это было так давно! Вы — родственница лорда Эверсли. Дерек будет очень рад видеть вас. Ну, а ты, Чарльз, как дела у тебя?
Она чмокнула родственника в щеку, искоса поглядывая на меня. Мы вошли в холл. Да, конечно, дом выглядел менее мрачным.
— Дерек! — позвала хозяйка. Увидев ее мужа, сбегающего по лестнице, я вспомнила его. Они были такой гостеприимной парой.
— Вы помните, конечно, помните друг друга, — сказала хозяйка.
Дерек Форстер вгляделся в мое лицо, и я сказала:
— Сепфора Рэнсом.
Его лицо расплылось в улыбке, он протянул руку.
— Какой приятный сюрприз! Входите. Уверен, вас мучит жажда.
— Вовсе нет, — ответила я.
— О, вы должны доставить Изабелле удовольствие и отведать ее вино из бузины, — сказал Дерек. — Она очень расстроится, если вы не сделаете этого.
— В самом деле, попробуйте, — попросила Изабелла с невинным видом, и я вспомнила наш с Сабриной предыдущий визит в Эндерби и то, как мне понравилась его молодая хозяйка.
— Не откажусь, — ответила я.
— Так я прикажу принести вина? — спросил доктор Форстер.
— Дорогой Чарльз! — воскликнул Дерек. — В этом нет необходимости. Когда приходят гости, им всегда предлагают бузиновку, вино из одуванчиков или терновый джин.
— Он преувеличивает, — заметила Изабелла. — А как вы находите наш дом, госпожа Рэнсом? Заметили ли вы изменения?
— Он стал светлее и… счастливее. Изабелла тепло улыбнулась мне:
— Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду.
Вскоре мы сидели в маленькой гостиной, так хорошо запомнившейся мне, пили вино и лакомились пирожными, которые, я полагаю, тоже всегда подавали гостям.
— А как дела в Эверсли-корте? — спросил Дерек.
74 
