Последние отзывы

  135  

– Боже мой, – стонала Катрин. – Неужели он остался лежать под ними… мой дорогой, любимый супруг… моя любовь.

Она упала на колени перед развалинами и пыталась поднять камни дрожащими неловкими руками.

– Уходите, госпожа Катрин, пойдемте со мной.

Но она стала отбиваться от Готье с неизвестно откуда взявшейся силой.

– Оставь меня… Я хочу остаться! Он здесь, я тебе говорю.

– Я в это не верю и… вы тоже. Но если даже это и так, то зачем вам ранить руки о горячие камни.

– А я тебе говорю, что он мертв, – кричала Катрин, выходя из себя. – Я тебе говорю, что я видела его призрак сегодня ночью! Он пришел в маске, вошел в комнату моей свекрови, склонился над ней, а потом исчез.

– Но он не вошел в вашу комнату! А что, госпожа Изабелла спала или бодрствовала?

– Она спала и ничего не видела. Я вначале подумала, что вижу все это во сне, но теперь я знаю, это был не сон, я видела призрак Арно.

И она снова стала всхлипывать. Готье взял ее за плечи, встряхнул и закричал:

– А я вам говорю, что вы видели не призрак! Вы не спали и видели его не во сне! Призрак подошел бы к вам. А мессир Арно не мог знать о вашем возвращении и, следовательно, не искал вас.

– Что ты хочешь этим сказать?

Успокоившаяся Катрин стояла, раскрыв рот, и смотрела на Готье как на ненормального.

– Я хочу сказать, что призраки знают все о живых людях. Он бы подошел и к вам. И еще. Почему он был в маске?

– Ты предполагаешь, что я видела Арно?.. Самого Арно?

– Я ничего не знаю, но происходят какие-то странные вещи. Допустим, что Фортюна подошел к Арно и сообщил ему о том, что его мать умирает? На пороге смерти проказа не страшна… Может быть, он не подошел, так как не знал о вашем возвращении. Фортюна ведь тоже не знал об этом.

– Где же он, по-твоему, теперь? И что произошло здесь? Откуда эти руины, тишина, опустошение?

– Я не знаю, – ответил Готье задумчиво, – но я попытаюсь узнать. Я думаю, что, где он и куда делись Моргана и Ролан, может сказать Фортюна.

Потихоньку он уводил ее от руин. Катрин вцепилась в него, как испуганный ребенок, и смотрела на него с обожанием.

– Ты действительно так думаешь?

– Разве я говорил о чем-нибудь, не подумав? Особенно вам.

Она улыбнулась и, вздрогнув, была готова снова заплакать. Нормандец почувствовал, как его сердце сжимается от жалости. Он любил ее, но подавлял свою любовь и хотел видеть ее радостной и счастливой! Увы! Судьба, кажется, отвернулась от нее за случившуюся минутную слабость, в которой она считала себя виновной, и сколько еще принесет ей страданий и слез в будущем!

– Не оставляй мне слишком много надежд, – просила Катрин. – Знаешь, я могу от этого умереть.

– Оставайтесь мужественной, какой были всегда. И постараемся узнать… Поехали отсюда. Надо найти кого-нибудь, кто знает, что произошло.

Они сели на лошадей и покинули эту долину смерти, поднимаясь вверх к обжитым местам и чистому небу… Теперь впереди был Готье. Он искал признаки жизни в этом заброшенном месте. Катрин следовала за ним, опустив голову, пытаясь привести в порядок свои мысли, метавшиеся между надеждой и горем. Все, что до этого имело для нее значение, отступило на задний план. Самое главное сейчас узнать, жив Арно или нет. Она не успокоится, пока не получит ответа на этот вопрос.

Когда выехали из темного леса, Готье приподнялся в стременах и показал рукой на юг.

– Вот! Я вижу дымок над хижиной, там, на холме… Оттуда, сверху, должны быть видны крыши лепрозория… должны были быть видны раньше!

Это оказалась маленькая скромная хижина, крытая соломой. Чтобы не пугать хозяев, Катрин и Готье оставили лошадей, привязав их к дереву, и пешком по тропинке поднялись к самому дому.

На шум их шагов вышла старая крестьянка в желтом чепчике, державшая в руке плетеную ивовую корзиночку с пучком кудели в ней. Она была очень старая, и время согнуло ее. Свободной рукой она опиралась на сучковатую палку. Но глаза, поднятые на пришельцев, выглядели живо и молодо, выделялись, словно две незабудки на смуглом, морщинистом лице.

– Не бойтесь, матушка, – сказал Готье, смягчая, насколько можно, свой голос, – мы вам не сделаем ничего плохого, мы только хотим спросить.

– Входите, люди добрые, мой дом открыт.

– Мы не хотели бы вас беспокоить, – сказала Катрин, в свою очередь, – и у нас мало времени.

Она повернулась и посмотрела на местность, расстилавшуюся у ее ног. И правда, там, за черной полосой деревьев, были видны руины лепрозория. Показав на них рукой, Катрин спросила:

  135