– Ты заплатишь за это, Бернет! – зловеще предупредил Ривьера при их последней встрече. – Тебе это так не пройдет, ты, жадный, грязный ублюдок! Запомни мои слова, gringo. Настанет день, и ты получишь то, что тебе причитается!
Рейли Бернет понял, что этот день настал.
Ему не нужны были доказательства. Он инстинктивно чувствовал, что загадочная молодая женщина, Сабелла Риос – дочь Терезы Карилло Риос. Он также отлично знал, зачем она приехала в Капистрано.
Она приехала отплатить ему за то, что он сделал с ее матерью.
Он не винил ее. Он заслужил это. Но эта заслуженная месть может осуществиться только одним-единственным путем: эта женщина погубит жизнь его любимого сына Бертона.
Глава 18
Чувствуя, что ему не хватает воздуха, Рейлн Вернет попытался повернуть колеса кресла-каталки, чтобы добраться до звонка. Это отняло столько сил, что, ослабев и тяжело дыша, он был вынужден обождать несколько минут, прежде чем сумел дернуть за шнурок.
Блантон появился почти сразу. Бросив всего один взгляд на хозяина, слуга с тревогой спросил:
– Вы хотите прилечь, не дожидаясь обеда?
– Я ничего не хочу, – упрямо заявил Рейли Бернет. – Я останусь здесь. Как только мальчики вернутся, пришли моего сына ко мне.
– Вы сможете поговорить с Бертоном во время обеда, а сейчас лучше...
– Слушай, что я говорю.
– Что случилось, Рейли? – тихо спросил потрясенный и сбитый с толку Блантон. – Чем мисс де Темпл так расстроила вас?
Рейли Вернет печально покачал седой головой.
– Это не Джина... это... о Боже...
Больше ничего не сказав, он сделал слуге знак выйти. Блантон подчинился, но остался за дверью, размышляя, стоит ли ему сразу послать за доктором Ледетом или лучше подождать. В конце концов Блантон решил подождать.
Берт и рабочие вернулись рано. Едва пробило четыре, как Берт и Каппк Рикс уже были дома. Блантон услышал, как они подъехали и, бросив через приоткрытую дверь быстрый взгляд на Рейли Бернета, поспешил по длинному коридору в главный холл особняка.
Каппи Рикс похлопал перчатками по штанине и, ни к кому не обращаясь, объявил, что пойдет на кухню пить кофе. Берт по лестнице направился в свою комнату.
– Бертон, – окликнул его Блантон, – отец хочет видеть тебя. Он в игорной комнате.
Берт обернулся и с улыбкой указал на пропитанную потом рубашку и запыленные джинсы.
– Через десять минут. Я только переоденусь.
– Мне кажется, лучше пойти прямо сейчас. Берт нахмурился, сбегал по лестнице и пригладил запыленные взъерошенные волосы. Сделав Каппи и Блантону знак следовать за ним, он поспешил по коридору к отцу.
Перед дверью Берт вытер пот со лба и, велев слугам остаться в коридоре, вошел в комнату.
– Папа, как дела?
Заходи и закрой дверь.
Берт пожал плечами и закрыл за собой дверь.
– У тебя усталый вид. – Он подошел ближе к старику. – Ты пропустил дневной сон?
Рейли Вернет посмотрел на сына и с силой сжал на коленях искривленные артритом пальцы.
– Ко мне на завтрак приезжал гость.
– И отлично. Кто?
– Твоя невеста Джина. – Он нахмурился. – Или ты забыл, кто она такая?
– Нет, не забыл. – Берт спокойно оперся руками о высокую спинку стула, стоящего возле одного из покрытых зеленым сукном столов.
Лицо отца побагровело.
– Тогда какого черта ты так себя ведешь?
– Господи! Что такого рассказала тебе Джина? И, черт побери, почему она надоедает тебе со своими проблемами?
– Со своими проблемами? – взревел Рейли Бернет. – Ее проблемами? А как насчет твоих проблем? По-моему, это у тебя проблемы!
Он прямо дымился от гнева.
– Успокойся, папа. Ты же знаешь, что тебе не следует слишком волноваться.
Старик подался вперед.
– Тогда тебе стоило об этом подумать, прежде чем начинать шашни с дешевой испанской шлюхой!
Загорелое лицо Берта вспыхнуло и стало почти таким же красным, как у отца. Он резко выпрямился и отшвырнул стул.
– Никогда, – произнес он ледяным тоном, – больше, не называй Сабеллу Риос шлюхой! Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты ничего о ней не знаешь.
– Ошибаешься! – крикнул отец. У него на лбу вздулись и запульсировали вены. – Я знаю об этой женщине больше, чем ты когда-нибудь узнаешь!
– Неужели? – Берт наклонил голову. – Тогда, может быть, ты расскажешь мне о ней? Повтори всю грязь и мерзкую ложь, которой попотчевала тебя Джина вместе с завтраком.
Рейли Бернет уставил трясущийся, костлявый палец на сына.