Последние отзывы

  105  

— Есть закон, единый для всех, — закон человечности!

Натали трясло от ярости, но вдруг она поникла, исчерпав все свои силы. Гневные зеленые глаза наполнились слезами, бледные губы задрожали.

— Ну-ну, судья Валланс! Не принимайте так близко к сердцу свою беспомощность. Раненой она вполне простительна; — Кейн отпустил руки Натали и смахнул слезы с ее запавших щек. — Отдыхай, набирайся сил. Я не стану удерживать тебя дольше, чем будет необходимо.

— Я хочу одеться… — слабо запротестовала она, прикрываясь непослушной от слабости рукой. — Как ты посмел раздеть меня?!

— Пришлось. — Кейн пожал плечами, выбираясь из постели. — Сначала плечо было забинтовано, но кровотечение продолжалось. — Он помедлил, заглянул в лицо Натали в поисках понимания и одобрения, не нашел ни того ни другого и продолжил: — Если бы я оставил все как есть, ты бы истекла кровью. Пришлось снять бинты и прижечь рану… — он помедлил, — раскаленной кочергой.

Это был самый напряженный момент для Кейна. Он ждал вспышки, обвинений в том, что оставил неизгладимый след на теле, но Натали смотрела на него молча, только глаза ее обвиняли Кейна во всех смертных грехах. Когда он уже перестал ждать, она вдруг сказала:

— И все это ты проделал с голым задом?

Вспомнив, что не одет, Кейн отвернулся, хватая брюки.

— Прошу великодушно извинить, мэм, — буркнул он, застегиваясь.

— Ну хорошо, с моей раной все ясно. Но я требую объяснений, как ты оказался со мной в постели голым!

— Пришлось, — повторил Кейн, чувствуя себя довольно нелепо. — У тебя начался жар. При этом человека бьет озноб, он не в состоянии согреться. К тому же ты бредила и все время норовила выскочить из постели. Я согревал тебя и не давал потревожить рану.

Поразмыслив, насколько ей позволял ее теперешний разброд мыслей и чувств, Натали решила: раз уж она сейчас не в форме и не может овладеть ситуацией, лучше всего прикинуться беспомощной и послушной. Позже, когда она окончательно придет в себя, можно будет поставить на своем, а пока помощь Кейна, пожалуй, даже кстати.

— Можно мне все-таки одеться? По-моему, рана поджила.

— Умница! — похвалил Кейн, обрадованный тем, что она, похоже, не собирается спорить. — Но прежде надо смыть мазь и забинтовать плечо. Потом я дам тебе свою рубашку. Идет?

— Идет, — согласилась Натали после короткого колебания. Последующая процедура доставила ей множество неприятных ощущений. Вся область лопатки пульсировала болью, боль эта время от времени отдавалась в руке, полосуя ее точно ножом. Как ни старалась Натали скрыть свои страдания от Кейна, ей это плохо удавалось. Поначалу он только встревожено поглядывал, потом спросил:

— Очень болит?

— Не очень, — ответила она сквозь стиснутые зубы. — Совсем чуть-чуть.

Когда все было сделано, Натали незаметно перевела дух. Кейн принес рубашку и был так любезен, что сам продел в длинные рукава ее вялые руки, которые решительно отказывались подниматься. То есть он одевал ее как малого ребенка. Он даже закатал рукава, чтобы она могла высвободить руки. Подобное внимание подозрительно для человека с холодным сердцем, казалось, что в этом есть какой-то расчет. Натали разрывалась между желанием целиком положиться на Кейна и застарелым недоверием к нему.

Можно ли верить Кейну Ковингтону? По его словам, в нее стреляли. Но кто? И почему? Скорее всего это как-то связано с золотом. Может ли быть, чтобы Эшлин приложил к этому руку? Но с чего вдруг ему покушаться на ее жизнь, если помолвка так и не была разорвана? Или теперь, когда место клада больше ей не принадлежит, Эшлин и сам мечтает о разрыве, просто пошел более радикальным путем? А если Кейн солгал? Если это он пытался устранить ее, а когда не получилось, ухватился за шанс вкрасться к ней в доверие?

— Говоришь, здесь был Тахома? — осторожно спросила Натали.

— Да, вчера вечером.

— Значит, ему известно, что я ранена?

— Ну да;

— Странно… — Натали нахмурилась и закусила нижнюю губу. — И все равно он уехал? А мне так нужно с ним поговорить! Надо бы поехать следом…

— Позже, — перебил Кейн безапелляционно. — Тахома никуда не денется.

Теперь, когда не было сомнения, что процесс выздоровления действительно идет, пророчества старого шамана казались ему неправдоподобными.

Слишком слабая для пререканий, Натали умолкла и задумалась. Ей вспомнились слова Тахомы о том, что скоро непосильная ноша спадет с ее плеч и ей больше не придется быть стражем священного золота Маниту. Он также говорил, что Кейн в опасности. Но что может грозить Кейну?

  105