Последние отзывы

  98  

Он был слишком возбужден, он желал ее слишком сильно.

— Все должно произойти здесь, — сказал он честно. — Прямо здесь — сейчас же.

— Да, о да… — прошептала Эми, едва дыша, придвигаясь к нему, так что ее колено оказалось у него между бедрами, а тем временем любопытные тонкие пальчики пробегали вверх-вниз по горячему твердому стволу его вожделения. И сама она вздрагивала, когда чувствовала, какую дрожь порождает в нем эта легкая ласка.

Внезапно схватив Эми за запястье, Луис оторвал от себя ее руку. Положив ладонь сзади ей на шею, под путаницей ее длинных светлых волос, он приапек ее к себе и поцеловал со всей страстью, со всей жаждой, которые его сжигали. И как только разлучились их горячие губы, он быстро повернул ее, так чтобы она оказалась к нему спиной, и тесно прижал к себе.

И пока вороной жеребец рыл копытами песок и громко ржал не далее как в шести футах от них, Луис глухо спросил, хотя говорить сейчас ему было трудно:

— Ты знаешь, как занимаются любовью лошади?

Его руки опустились ей на голые плечи. От неожиданного вопроса у Эми едва язык не отнялся. Она судорожно вздохнула, когда пальцы Луиса, захватив кружевные лямки ее сорочки, раздвинули их и спустили с плеч.

Она так еще и не ответила ему. В воображении у нее пронеслись видения не из приятных: она представила себе больших возбужденных жеребцов, взгромоздившихся на испуганных, насильно удерживаемых на месте кобылиц, и ей сразу стало страшно… и тревожно. Она невольно прислушивалась к дикому ржанию Ноче и грохоту его копыт: он все так же носился кругами по коралю, громыхая подковами по земле.

Заговорил Луис. Глубоким выразительным голосом он сообщил:

— Сначала жеребец кусает кобылу.

Он наклонил голову, так что лицо его приблизилось к нежному изгибу между шеей и плечом Эми, и прижался губами к светлой атласной коже. Он поцеловал ее, медленно прочертив кончиком языка горячий влажный кружок, а потом открыл рот пошире и вдавил острые зубы в мягкую плоть Эми. Она вздрогнула, откинула голову и почувствовала, что ей не хватает воздуха, когда тонкая сорочка соскользнула у нее с груди и задержалась на талии. Слегка дернувшись, Эми чуть слышно охнула.

Еще раз позволив своим губам присосаться к шее Эми, Луис перенес их к ее уху и вкрадчиво прошептал:

— Потом он начинает всячески к ней подбираться и обхаживать ее.

Как драгоценную ношу, он принял в ладони отяжелевшие налитые груди Эми. Ласково надавливая подушечками пальцев затвердевшие соски, он целовал шею Эми и утыкался в нее носом, она же тем временем изворачивалась, возбужденная, распаленная страстью, не владеющая собой.

Не прерывая ласк и поцелуев, Луис искусно маневрировал, направляя ее к середине сарая, где на дощатом полу было навалено сено, образующее там мягкий ковер. Все время подталкивая ее в нужную сторону своим неподатливым телом, он держал ее вплотную к себе, тогда как она задыхалась, слабо упиралась и предпринимала безнадежные попытки воспротивиться тому, что должно было произойти.

Они достигли середины сарая. Луис остановился и, не намеренный перемещаться дальше, осыпал успокаивающими поцелуями сопротивляющуюся женщину, пока она, признав себя побежденной, не прильнула к нему, уронив голову на его плечо.

— Когда кобыла кончает брыкаться и уже не пытается избавиться от него, — продолжал Луис свои методичные пояснения, — жеребец понимает, что может считать ее своей, и покрывает ее.

Луис слегка сдавил руками груди Эми, а затем обнял ее стан и спросил:

— Ты моя?

— Я… да. Да, я твоя.

— Ты позволишь мне взять тебя так, как жеребец покрывает кобылу? Ты позволишь мне заняться с тобой любовью в этом положении?

Луис замолк и даже дыхание затаил в ожидании ответа. Судорожно вцепившись пальцами в черную ткань его брюк, натянувшуюся на сильных бедрах, она качнула головой, прерывисто вздохнула и наконец почти беззвучно проговорила:

— Да. Да. Возьми меня так, как жеребец берет кобылу. Пусть все так и будет.

Новый вал неукротимого желания прокатился по телу Луиса. Одни лишь ее слова довели его до того, что он едва не взорвался раньше времени. Он стоял, боясь двинуться. Тогда Эми — все еще в его объятиях — шевельнулась и закинула ему за шею обнаженные гибкие руки.

Во тьме послышался ее шепот:

— Ты покажешь мне, как это?.. Я не уверена, что точно знаю… Я никогда…

— Ах, маленькая моя… — пробормотал он; кровь закипела у него в жилах. — Конечно, покажу чудо мое чудное. Покажу…

  98