54 
Он с досадой стукнул кулаком по стене, и из нее посыпалась кирпичная труха. Потирая ушибленную руку, Фиц вернулся сквозь пролом во двор, вошел в дом и заложил дверь черного хода ножкой старого стула.
После этого он отправился в детскую. Пенни и ее няня мирно спали. Фиц решил утром отодвинуть кровать дочери подальше от окна.
Вид спящей дочери немного успокоил Фица, и он отправился в свою комнату, расположенную дальше по коридору. Здесь гулял ветер, дувший в разбитое окно. Впрочем, в доме было много разбитых или треснувших стекол, поэтому почти во всех помещениях стоял холод. Найдя среди осколков упавшую свечу и кремень, Фиц зажег ее, и в мерцающем свете заметил, что к куску кирпича грубой бечевкой была привязана записка.
Чертыхнувшись, он поднял и развернул ее.
«Накарми таго хто свой или я забиру иг», — с трудом прочитал он слова, накарябанные печатными буквами на обрывке сорванной с тумбы афиши.
Что за белиберда! Что хотел сказать этой запиской автор?
Пораскинув умом, Фиц пришел к выводу, что фразу нацарапал какой-то безграмотный ирландец. «Накорми своих, или я заберу их». Или «его». По-видимому, так следовало понимать написанное.
Неужели его кредиторы, отчаявшись вернуть свои деньги, тронулись умом? Или записку написал спятивший арендатор, приехавший в город из его поместья? Под словом «свои» могли также подразумеваться оставшиеся без жалованья слуги… Или, может быть, записку накарябал кузен Джефф, который был столь же необразован, как и остальные Уикерли? Кто мог быть так сильно зол на Фица, что бросал в него камни и требовал «накормить своих»?
Он решил непременно встретиться с Джеффом. Это дело нельзя было откладывать в долгий ящик. Судя по всему, у кузена было не все в порядке с головой.
— Что значит — его нет в городе? Еще на прошлой неделе, насколько я знаю, он был в Лондоне, — поигрывая черной лакированной тростью, промолвил Фиц со злостью.
Не обращая внимания на ярость графа, его лысеющий поверенный спокойно протер очки.
— Мистер Джеффри останавливался в Лондоне на время, намереваясь вступить в права владения поместьем, когда пришли известия о вашей мнимой гибели. Но так как они были опровергнуты и вы вернулись в Лондон, он со спокойной душой уехал по делам в Йоркшир.
Если Джефф действительно был там, то не мог собственноручно швырнуть вчера кусок кирпича в окно городского дома Уикерли. Но тогда кто мог написать неграмотную записку с требованием «накормить своих» и угрозой в противном случае забрать их? Дочь Фица не голодала — значит, речь могла идти о слугах в поместье и арендаторах. Хотя Фицу трудно было представить, кто бы мог забрать их. Кому они нужны? Что вообще это значило?
Джефф и его близкие родственники, конечно же, мечтали заполучить графский титул. Фиц точно не знал, что именно рассорило в далеком прошлом две ветви рода Уикерли, но подозревал, что его кузен мог нанять убийцу и уехать из города.
— Известите Джеффа о том, что я желаю поговорить с ним, — потребовал Фиц строгим тоном.
Поверенный кивнул и сделал пометки в блокноте.
— И еще мне надо составить завещание, — продолжал Фиц.
Если его жизнь находилась в опасности, то ему следовало сделать распоряжения на случай своей внезапной кончины.
Поверенный удивленно взглянул на графа поверх очков.
— Ваше поместье по закону не может наследоваться или отчуждаться по чьей-либо воле, — напомнил он.
— Кроме поместья, у меня еще есть дочь, — сказал Фиц и, смахнув носовым платком пыль с сиденья шаткого стула, сел. — Я должен назначить ей опекуна, на случай если со мной что-нибудь произойдет.
— Но если вы женитесь, то им, по логике вещей, станет ваша жена.
— В сложившихся обстоятельствах я могу погибнуть еще до того, как обзаведусь ею. Мой душеприказчик не должен возражать против опеки того, кого я назначу, над моим ребенком. Дело в том, что я решил назначить опекуном Пенелопы мисс Абигайль Мерриуэзер. Это единственный человек, которому я доверю заботу о дочери.
Произнеся это, Фиц с удовлетворенным видом откинулся на спинку стула. Наконец-то он научился пользоваться теми преимуществами, которые давал его титул.
Глава 17
— Я уверена, что вчера вечером вам удалось очаровать лорда Роберта Смайта, — сказала маркиза, расхаживавшая по своей спальне. Остановившись у туалетного столика, она побрызгала на себя духами. — Советую вам приглядеться к сэру Бартону, он завидный жених. У него обширные земельные владения. Правда, расположены они в районе озер, но это не имеет большого значения.
54 
