Последние отзывы

  69  

— Я спасла ему жизнь, — говорила я изумленно. — Я поехала в Джексон, рисковала ради него жизнью, потому что он любил меня.

Где-то в глубине сознания я понимала, что это не совсем точно. Я это сделала, потому что я любила его. И в то же время я с удивлением понимала, что тяга его создательницы, Лорены, была даже сильнее, чем приказы его королевы. Но я была сейчас не в настроении разбираться в таких эмоциональных тонкостях. При мысли о Лорене возникло еще одно понимание, как сосание под ложечкой.

— Я ради него пошла на убийство, — сказала я вслух. — Боже мой, я убила ради него!

Я вся была покрыта царапинами, синяками, кровью и грязью, когда, подняв глаза, увидела табличку: «Хлоя-стрит». Улица, где жила Хедли, медленно подумала я.

Повернув направо, я пошла дальше.

Дом стоял темный сверху донизу. Наверное, Амелия еще в больнице. Сколько сейчас времени, или как долго я шла — я понятия не имела.

Квартира Хедли была заперта. Я спустилась вниз и взяла цветок в горшке, из тех, что Амелия поставила возле своей двери. Отнеся его наверх, я ударила им в стеклянную панель двери. Просунула руку в разбитое стекло, отперла дверь, вошла. Сигналы тревоги не вопили. Наверняка полицейские не знали кода его включения, когда ушли, сделав тут свое дело.

Я обошла квартиру, все еще разгромленную после драки с Джейком Перифоем. Надо будет прибраться утром… или когда там выйдет… когда жизнь пойдет дальше.

Войдя в ванную, я содрала с себя одежду, подержала ее с минуту в руках, разглядывая, в каком она виде. Потом перешла коридор, открыла стеклянную дверь и выбросила шмотки на перила галереи. Вот если бы так же легко было избавиться от всех проблем…

Тем временем моя истинная личность достаточно очнулась, чтобы включилось сознание вины: оставила беспорядок, который кому-то потом прибирать. Стакхаусы так не поступают. Но мысль не смогла заставить меня спуститься по лестнице подобрать грязную одежду. Еще не сейчас.

Когда я заклинила стулом разбитую дверь, когда включила систему тревоги тем кодом, что показала мне Амелия, только тогда я полезла в душ. Вода обожгла все ссадины и порезы, глубокий укус на руке снова стал кровоточить. Вот блин… Моя кузина — вампир — не нуждалась, естественно, в аптечке первой помощи. Наконец я нашла круглые ватные диски, которыми она, наверное, снимала макияж, и покопалась в сумке с вещами, пока не нашла нелепо жизнерадостный леопардовый шарф. Кое-как закрепив на руке вату, я неуклюже примотала ее этим шарфом.

Зато развратные простыни меня теперь совершенно не беспокоили. Морщась от боли, я влезла в ночнушку и легла на кровать, моля о забытьи.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Я проснулась совершенно не освеженной, с ужасным чувством, что вот сейчас вспомню что-то плохое.

Чувство меня не обмануло.

Но это плохое должно было подождать, потому что день у меня начинался с сюрприза. Рядом со мной на кровати лежала Клодина, приподнявшись на локте и сочувственно на меня глядя. А в ногах кровати на стуле сидела Амелия, умостив перевязанную ногу на оттоманку. И читала.

— Откуда ты тут взялась? — спросила я у Клодины. После вчерашней встречи с Эриком и Биллом я уж задумалась, не все ли за мною гоняются. Может, сейчас в двери войдет Сэм.

— Я ж тебе говорила, я — твоя фея-крестная, — ответила Клодина.

Обычно она — самая радостная фея из всех, кого я знала. Она, Клодина, так же красива женской красотой, как ее брат Клод — мужской, может быть, даже красивее, потому что из ее глаз смотрит более приятная личность. И цвета у нее те же, что у него: черные волосы, белая кожа. Сегодня она была одета в светло-голубые бриджи и соответствующую черно-синюю блузку. Смотрелась как неземная красота — насколько можно выглядеть неземной в бриджах.

— Это ты мне объяснишь, когда я выйду из ванной, — сказала я, вспоминая, сколько воды я выхлебала вчера, когда добралась до умывальника. От всех моих приключений мне дико хотелось пить.

Клодина грациозно вспорхнула с кровати, я неуклюже поднялась вслед за ней.

— Осторожнее, — посоветовала Амелия, когда я попыталась встать слишком быстро.

— Как твоя нога? — спросила я, когда мир перестал качаться. Клодина поддержала меня за локоть — на всякий случай. Было приятно ее видеть, и неожиданно приятно было видеть Амелию, даже хромую.

— Саднит, — сказала она. — Но я, в отличие от тебя, из больницы не сбежала, и мне рану обработали как следует.

  69