32 
— М-мой отец сообщил мне, что Генри стало плохо и я нужна ему, — выпалила она.
— Ты слишком далеко от меня, — заметил Натан, но не приблизился ни на шаг.
Доверяй своим инстинктам, сказал он. Глубоко вдохнув, Феликс подошла к нему и положила руки ему на талию.
— Что со мной не так? — спросила она. Натан заглянул ей в глаза.
— Дорогая, ты настолько хороша, что я боюсь проснуться и обнаружить, что ты лишь прекрасный сон.
— Сомневаюсь, что ты вообще можешь чего-то бояться, — ответила она, улыбаясь.
Натан обнял ее за плечи.
— Расслабься и расскажи мне, как здоровье Генри. У него был сердечный приступ?
Удивительно, но ей и вправду удалось расслабиться.
— Я тоже так подумала. Я не знала, в какой он больнице, поэтому сначала заехала в офис. Представляешь, как я удивилась, когда встретила там Генри, здорового и бодрого. Оказалось, что он просто забыл сделать себе инъекцию инсулина. Я понятия не имела, что он диабетик.
— Бедная Феликс, — посочувствовал ей Натан.
— Бедный Генри. — Она широко улыбнулась. — Ты был прав. Ту записку действительно послал тебе Генри.
Натан улыбнулся в ответ.
— Ты рассказала ему о моих догадках?
— Мне пришлось. Он хотел знать, как я обо всем догадалась.
— Я обязательно с ним встречусь, — сказал Натан, и Феликс поверила ему.
Когда она заглянула ему в глаза, ей показалось, что он чего-то ждет, но чего, она не знала. Ее переполняла любовь к нему, и она больше не могла это выносить.
— Я хочу тебя поцеловать, — услышала она свой собственный хриплый голос.
Выражение лица Натана не изменилась.
— Если хочешь, давай. Я нисколько не возражаю.
— А что, если я снова чего-то испугаюсь?
Он нежно улыбнулся.
— Я большой мальчик. Справлюсь.
Тогда она прильнула к его губам и почувствовала себя еще более смелой.
— Можно еще раз?
Натан рассмеялся.
— Думаю, мы можем это устроить.
Когда их губы встретились снова, она словно воспарила на седьмое небо.
Они продолжали обмениваться поцелуями. Натан сжимал ее в объятиях, но не настаивал на более интимных ласках.
Постепенно их поцелуи становились все жарче. Внутри Феликс начал разгораться огонь, и она, окончательно осмелев, прижалась к Натану.
Закончив очередной поцелуй, он слегка отстранился и нежно произнес:
— Моя дорогая Феликс, я очень тебя люблю, но…
Ее лицо залила краска. Он любил ее! Она никогда еще не испытывала такой радости. Это все, чего она хотела. Его признание разрушило последний барьер, и теперь она была готова впустить его туда, где до него никто еще не бывал.
Она тоже хотела признаться ему в своих чувствах, но вместо этого почему-то произнесла:
— Натан, я хочу заняться с тобой любовью.
Он остановился и посмотрел на нее так, словно не верил своим глазам.
— Да, — немедленно подтвердила она.
Посмотрев ей в глаза, Натан притянул ее к себе и запустил руки под ее топ.
От удовольствия Феликс задержала дыхание.
— Ты уверена?
— Да, — хрипло повторила она и была щедро вознаграждена, когда его ладони накрыли ее грудь.
— Точно?
Для нее это были абсолютно новые ощущения. Она впервые хотела мужчину. Натан был не просто мужчиной, а ее мужем, человеком, которого она любила.
— Я никогда еще ни в чем так не была уверена.
— Ты очень смелая, моя дорогая. — С этими словами он взял ее на руки, покинул кухню и направился к лестнице.
— Я значительно тяжелее, чем восемь лет назад, — улыбнулась Феликс.
— Это очень приятная тяжесть, — ответил Натан, целуя ее.
Феликс приятно удивило, что он безошибочно нашел ее спальню, где однажды провел вместе с ней ночь.
Только на этот раз все было по-другому. Она уже не была робкой девочкой-подростком, которую нужно было защищать в грозу. Теперь она была взрослой сексуальной женщиной, жаждущей удовлетворить свое желание.
Включив торшер, Натан быстро снял с себя рубашку. Завороженная его мужественной красотой, Феликс протянула руку и коснулась его обнаженной груди. В ответ он нежно на нее посмотрел, поцеловал и привлек к себе. Она так сильно его любила, что была готова ему отдаться.
Однако, когда Натан начал снимать с нее топ, Феликс обнаружила, что некоторая неловкость еще осталась. Схватив его за запястья, она нервно произнесла:
— Я не могу.
Натан тут же остановился.
32 
