47 
Ей удалось занять место, хотя поезд был переполнен. Но на этом везение закончилось. Толстый мужчина, который сидел рядом с ней, занимал не только свое место, но и часть ее сиденья. К тому же мужчина оказался ужасно разговорчивым. Начав с погоды, он, не переводя дыхания, перешел к политике, а потом к проблемам воспитания подростков в наше трудное время, и тут Энни схватила оставленную кем-то газету и, пробормотав извинения, уткнулась носом в первый попавшийся раздел, который оказался новостями бизнеса.
Возможно, это было некультурно, но она не была настроена на разговор с посторонним человеком. Встреча с Лорел выбила ее из колеи. Она, Лорел и Сюзи, соседка Лорел, сидели за кухонным столом, пили кофе и разговаривали, и из них троих только у Сюзи был муж, хранивший клятву, данную при венчании в церкви.
Энни слепо уставилась в газету. Что происходит с мужчинами? А с женщинами? Они что, ничему не учатся? Сколько огорчений приходится испытать, прежде чем ты наконец поймешь, что мужчины просто не…
У нее перехватило дыхание.
Это фотография Чейза? Точно, его. Чейз улыбался в камеру и выглядел ужасно довольным собой и всем на свете. А почему бы нет? Рядом с ним стояла потрясающая и совершенная, как фарфоровая кукла, Дженет Пендлтон.
Глаза Энни наполнились слезами, хотя она не понимала почему. Чейз ровным счетом ничего не значил для нее.
– Черт тебя побери, – сказала она дрожащим шепотом.
Сидевший рядом с ней мужчина замер.
– Это вы мне?
Энни подняла глаза. Мужчина смотрел на нее, как будто она сбежала из сумасшедшего дома.
Энни сморгнула слезы и ответила:
– Вы ведь мужчина, не так ли?
Она скомкала газету, бросила ее на пол, поднялась со своего места и пошла через вагон к выходу.
В Стратэме тоже шел дождь. Ну а почему бы и нет? Чудесное окончание чудесного дня, с усмешкой подумала Энни, пробираясь через стоянку к своей машине. Бежать уже не имело смысла – она все равно промокла насквозь. Что изменится еще от двух-трех капель?
К тому моменту, когда Энни въехала на дорожку, ведущую к дому, она дрожала, чихала и испытывала острый приступ жалости к самой себе. Приняв горячий душ и надев теплый халат и шлепанцы, она почувствовала себя лучше. Хорошо было бы поужинать, но ни в кухонном шкафу, ни в холодильнике не нашлось ничего подходящего. В конце концов пришлось бросить эту затею, достать из морозильной камеры упаковку диетического питания и поставить в микроволновую печь.
Она как раз ставила «блюдо» на стол, когда во входную дверь позвонили.
Энни посмотрела на часы. Начало восьмого. Кто это может быть? Наверное, Дон. Энни радостно улыбнулась. Дон с Ником жили в получасе от нее и иногда забегали ненадолго. Слава Богу, у них все в порядке. Дон вернулась из свадебного путешествия, светясь от счастья, и стойко приняла новость о том, что примирение родителей не состоялось.
Но за дверью оказалась не Дон. Под дождем, держа в руках огромную коробку с пиццей, стояла Дебора Кент.
– Ну? Меня пригласят войти? Или я должна сидеть в машине и в одиночестве поглощать девятьсот миллионов калорий этой пиццы?
Настроение Энни слегка улучшилось.
– Разве настоящий друг может заставить тебя так страдать? – сказала она, беря коробку из рук Деб. – Входи.
– Разве настоящий друг не отвечает на телефонные звонки? – ворчливо проговорила Деб, стягивая плащ. – Эта штука насквозь мокрая. Куда повесить?
– Повесь на стул, – сказала Энни, направляясь в кухню.
– С него будет капать.
– Ничего, пол не пострадает. Входи и располагайся поудобнее, а я принесу тарелки и салфетки.
Брови Деб полезли вверх от удивления, когда она увидела маленькую коробку на столе.
– Вижу, я помешала ужину гурмана, – сказала подруга, отодвигая коробку наманикюренными ногтями.
– Ммм. – Энни достала из холодильника две банки диетической колы и поставила на стол. – Ты даже не представляешь себе, какую жертву я приношу, променяв его на кусочек пиццы.
– Кусочек? – Деб открыла коробку, достала огромный треугольный кусок и водрузила его на тарелку Энни. – Я рассчитываю на половину. – Она вынула из коробки еще один ломоть для себя. – Итак, что у тебя нового?
– А, ничего особенного. – Энни присела на стул. – Как дела у тебя?
– Хорошо, что ты этим поинтересовалась, – произнесла Деб с достоинством. – Считаешься моей лучшей подругой, но в последнее время явно уделяешь мне не слишком много внимания. Ты когда-нибудь перезваниваешь, если тебя просят?
47 
