74 
— Вы не можете заставить меня вернуться.
— Ну, раз я гораздо сильнее тебя, то наверняка смог бы, — мягко возразил Найт и прикоснулся к волосам ребенка.
Мальчик отдернулся.
— Не намерен принуждать тебя, пока не разберусь, что ты себе напридумывал.
Какое-то время Найт ждал, наблюдая за волнами, слушая ветер. Затем почувствовал, что Кевин немного расслабился.
— Мама очень волнуется о тебе. Да и все остальные тоже. Может, стоит вернуться и попрощаться со всеми, прежде чем уезжать?
— Она не позволит мне уехать.
— Потому что очень сильно любит тебя.
— Я вообще не должен был у нее родиться, — скорбь звучала в словах, слишком горьких для маленького мальчика.
— Не говори ерунду. Полагаю, имеешь право обижаться, раз уж так хочется, но нет никакого смысла молоть чушь.
Кевин резко вздернул голову. Несчастное личико было залито слезами и запачкано пылью, у Натаниэля дрогнуло сердце.
— Если бы меня не было, у мамы совсем по-другому сложилась бы жизнь. Она всегда притворяется, что мое рождение ей в радость. Но я-то знаю.
— Что знаешь?
— Я уже не ребенок. И понимаю, что он натворил. Сделал маму беременной, потом ушел. Ушел и никогда не вспоминал. Ушел и женился на Сюзанне, а затем и ее бросил. И Алекса, и Дженни. Вот почему я их брат.
В таких бурных морях, решил Натаниэль, надо продвигаться с особой осторожностью. Мальчик вперил в собеседника раненый и сердитый взгляд.
— Ты должен обсудить все это с мамой, Кевин.
— Она говорила, что иногда люди не могут жениться и жить вместе, даже когда имеют детей. Но он не хотел меня. Никогда не хотел, и я его ненавижу.
— Не собираюсь спорить с тобой, — спокойно произнес Натаниэль. — Однако мама очень любит тебя и надеется, что и ты тоже любишь ее. Но если сбежишь, то причинишь ей боль, и сильную.
У беглеца затряслись губы:
— Но если я уеду, она получит вас. Вы останетесь с ней, если меня здесь не будет.
— Боюсь, не успеваю за твоими мыслями, Кевин.
— Он… он подстроил нападение на вас.
Голос Кевина напрягся, он старательно подбирал слова:
— Я все слышал вчера вечером. Слышал ваш разговор с мамой, она сказала, что это ее ошибка, но ведь во всем виноват я. Потому что он мой отец, и он послал тех бандитов, и теперь вы ненавидите и меня тоже и поэтому бросите маму.
— Маленький дурачок.
Переполненный эмоциями, Натаниэль дернул мальчика себе на колени и легонько встряхнул.
— Устроил весь этот цирк только из-за того, что мне досталось несколько синяков? Я похож на человека, который не может постоять за себя? Та жалкая парочка слабаков еле уползла.
— Правда? — фыркнул Кевин и потер глаза. — Но все же…
— Никаких «все же», черт возьми. Ты не имеешь к происшествию никакого отношения, и мне хочется трясти тебя до тех пор, пока не вывалятся все зубы, за то, что так напугал всех нас.
— Он мой отец, — вздернул подбородок Кевин. — А это значит…
— Ничего это не значит. Мой отец постоянно пил и ради удовольствия пинал меня, как мячик, шесть дней в неделю. И что, я похож на него?
— Нет, не похожи.
Слезы теперь лились рекой.
— Но я подумал, что больше вы не станете со мной общаться, бросите нас с мамой и никогда не захотите стать моим отцом, как Холт Алексу и Дженни.
Осторожными руками Натаниэль притянул рыдающего фантазера к себе.
— Ну ты и напридумывал.
Затем провел губами по макушке Кевина, ощущая толчок любви.
— Придется вздернуть тебя на нок-рею, морячок.
— А что это?
— Потом покажу.
Найт крепче сжал бедолагу.
— А не пришло в голову, что я мечтал о таком сыне? Что очень хочу, чтобы и ты, и мама стали моими?
— Честно? — глухо прогудел Кевин в грудь Натаниэля.
— Думаешь, я учил тебя держать штурвал специально для того, чтобы ты сбежал?
— Не знаю. Наверное, нет.
— Я искал тебя не только сегодня.
Вздохнув, Кевин позволил себе уткнуться головой в шею Натаниэля.
— Я до смерти перепугался. Но потом прилетела птица.
— Птица?
Напрягшись, Найт оглядел все вокруг. Скалы были пусты.
— И мне стало не так страшно. Чайка оставалась рядом всю ночь. Когда бы я ни просыпался, она сидела на камнях. А потом, когда вы пришли, улетела с другой птицей. А мама правда с ума сходит из-за меня?
— Истинная правда.
Кевин снова вздохнул… долгим страдальческим вздохом, заставив Натаниэля улыбнуться.
74 
