Ощущение эйфории захлестывало ее по мере приближения к пустыне на западе Техаса, где расцвел город вечного солнца, тепла и мексиканцев.
Лаура взглянула на маленькие золотые часики «Омега», подаренные по случаю окончания школы. Они прибывают на час раньше расписания. Вот здорово! Она возьмет такси до ранчо и удивит Мисси. Ей вдруг пришло в голову, что она никогда в жизни не ездила на такси. Забавно!
Самолет приземлился в международном аэропорту Эль-Пасо и остановился на огнедышащей бетонной площадке. Лаура отстегнула ремень безопасности, бросилась в кабину и сообщила двум своим пилотам:
– Лимузин Грэхэм ждет меня.
Седовласый пилот не отрывал глаз от приборной панели. Второй пилот посмотрел на часы.
– Дорогая, потерпите еще минутку. Я провожу вас, вы не можете пойти в аэропорт без…
– Идите к черту, Грегори! Мне через три недели исполнится восемнадцать лет! Я устала от того, что со мной обращаются как с ребенком. Я выйду одна из этого самолета, миную вокзал и сяду прямо в лимузин Грэхэм.
Пилот от удивления выпучил глаза.
– Лаура, вам необходимо подождать багаж, поэтому…
– Пришлите его на ранчо. Я ухожу, откройте мне дверь.
Второй пилот неохотно повернулся и сполз со своего места. Через несколько мгновений он стоял у распахнутой двери самолета, опустив руки на тощие бедра и наблюдая, как красивая молодая девушка спешит по раскаленному бетону к аэровокзалу. Ее густые иссиня-черные волосы блестели в солнечных лучах. Ник Грегори вернулся в кабину, и в сердце почему-то шевельнулось предчувствие беды.
– Ты уверен, что его нет в Эль-Пасо? – спросил он, опускаясь в свое кресло справа.
– Успокойся, Ник. Бадди сказал, что он в Мексике, и, поверь мне, Бадди хорошо следит за ним.
– Но этот парень пилот, Берт, причем скользкий как угорь. Он мог…
– Девушка благополучно прилетит в Даллас, до того как он вернется. Он никогда не узнает, что она была здесь.
– Я тоже так считаю, но мне это не нравится. Если что-нибудь случится с ней…
– Ничего не случится. Беннет Грэхэм присмотрит за ней.
Мчась по межгосударственному шоссе номер десять на горячем заднем сиденье невыносимо гремящего такси, Лаура чувствовала себя поистине свободным человеком. Водитель, улыбающийся, веселый мексиканец, говорил по-английски с акцентом. Его темные глаза постоянно смотрели в зеркало заднего вида, и Лаура понимала, что он флиртует с ней. Но не потому, что она дочь Си Си Маккарти, – просто водитель находит ее привлекательной. Улыбнувшись ему, Лаура на мгновение подумала о поездке в Мексику.
В это время старенькое такси проехало сквозь высокие белые арочные ворота с башенками. Отсюда начиналось ранчо Рода Роза с техасскими саблевидными пальмами вдоль дороги, орошаемым садом и побеленными конюшнями, с огромным белым кирпичным домом на другом конце этого оазиса в пустыне.
Здесь такси остановилось. Лаура заплатила водителю, дав щедрые чаевые, и помахала рукой на прощание. Затем бросилась по вымощенному плитами дворику в дом.
– Мисси, Мисси, я уже здесь!
Служанка-мексиканка сказала ей, что сеньорита Мисси не ожидала гостью так рано. Сеньорита сейчас в конторе за конюшнями.
– Вы подождете здесь и выпьете охлажденного чая, сеньорита?
– Нет, я пойду поищу ее. – И Лаура застучала каблучками белых туфелек по кирпичному полу.
Служанка смотрела ей вслед. Лаура скинула туфли и, засмеявшись, босиком вышла через запасной выход снова на обжигающий солнечный свет.
Она пересекла крытый двор и направилась к группе побеленных построек и конюшен, виднеющихся вдали. За несколько секунд ее верхняя губа покрылась бисеринками пота, волосы прилипли к шее. Свирепое солнце, висевшее прямо над головой, жгло макушку и заставляло жмуриться от назойливых бликов.
У дальнего края огромного, заполненного сеном сарая одиноко стоял высокий худощавый мужчина. Скрестив ноги, он оперся спиной на загон для скота. Выцветшие джинсы плотно обтягивали его жилистые бедра и длинные ноги. Закатанные рукава темной рубашки открывали мускулистые руки, сложенные на груди.
Изредка он останавливал на чем-нибудь ленивый взгляд серых глаз из-под опущенных век. Полные губы и широкий рот были единственными мягкими чертами на его хищном лице. Светлая кожа так плотно обтягивала выдающиеся скулы, что лицо казалось высеченным из холодного мрамора. Высокий лоб был закрыт почти до бровей копной жестких черных волос, слегка посеребренных на висках.