Особенно,... 
26 
– И мы хотели бы знать причину, – не дал ему договорить Нилл.
– Будь я проклят, если позволю вам вмешиваться в мою жизнь.
– Я твой кузен и принадлежу к клану Маккарриков. И мне не безразлично то, что происходит с тобой.
– Какое это имеет отношение...
– Вспомни о проклятии, – снова перебил его Нилл.
– Черт возьми, не начинай эти дурацкие разговоры. Они приближались к домику. С того высокого места, где они оказались, был виден двор. Странно! В столь поздний час дом был освещен.
– Тебе следует об этом помнить, – почти шепотом продолжал Нилл. Его лошадь, почуяв людей, прибавила шаг, но он сдержал ее. – Я думал, какая-то часть внутри тебя умерла, и был рад, но, оказалось, это не так.
Корт передернул плечами.
– Я отвезу ее в безопасное место. И все будет кончено.
Они надеялись, что смогут освободить и ее, и брата и доставят их в охотничий домик. Но Лоренте погиб, и Корт обещал Ниллу доставить девушку в безопасное место около Тулузы.
– И ты оставишь ее во Франции?
– Да, – после минутного колебания ответил Корт.
– Черт возьми, Корт, если ты обидишь ее, то никогда себе этого не простишь. Вспомни Итана. Что может быть для мужчины хуже?
Итан, старший брат Корта, отличался силой, отвагой и непримиримостью. Таинственная смерть его невесты лишь подлила масла в огонь сплетен...
Его размышления были прерваны доносившимися из дома криками Аннелии, прерываемыми звуком падающих предметов и хохотом наемников. Быстро спешившись, они вбежали в дом. И обнаружили там Лайама и еще около тридцати охрипших наемников, окруженных валявшимися на полу вазами, подсвечниками, ботинками и коробками. Пронзительный визг сопровождал каждый летящий из комнаты предмет.
– Работая локтями, Корт прошел через комнату и оказался рядом с Лайамом. Тронув его за плечо, он жестом посоветовал ему уйти. Окружавшие их люди замолчали.
Корту стало жаль Аннелию. На лету он поймал брошенную в него хрустальную вазу, но не остановился и встретился с ней взглядом. Обратил внимание на ее распущенные вьющиеся волосы, огненно-красное платье с глубоким декольте, почти не скрывавшее ее грудь, и челюсть у него отвисла. Громовым голосом он произнес:
– Анна! – Как раз в тот момент, когда она запустила в него подсвечником.
Алекс проснулся поздно ночью от звука шагов на лестнице. Охранники никогда не приходили так поздно, и он решил, что его сегодня казнят.
– Папа, – услышал он голос Оливии, голос звучал так, как будто она тоже была на лестнице, – наверное, тебе не следует вести себя так жестоко с Лоренте.
– А что ты имеешь в виду? – раздался голос Паскаля.
– Мне кажется, сейчас весьма сложное время. Пленника любят местные жители. Его казнь может вызвать восстание.
Алекс покачал головой. Она права, это возмутит их.
– И это будет последней каплей, переполнившей чашу, для Испании. – Шаги замерли возле его камеры. – Ты же знаешь, что они почти готовы вторгнуться сюда за своими дезертирами. Если они решат вмешаться...
Черт возьми, это было как раз то, чего Алекс с нетерпением ждал уже много месяцев.
– И что ты предлагаешь? – спросил генерал.
– Не надо торопиться. Я знаю, ты возмущен тем, что ее увезли. Но вместо того, чтобы убить ее, я предлагаю ее вернуть. Ты женишься на ней, а потом избавишься от Лоренте.
Вернуть ее? Увезли? Алекс не понимал, что произошло. Возможно, у них нашлись союзники, которым удалось предотвратить эту ужасную свадьбу. Впервые у него появилась надежда.
– Но ее репутация погублена, – продолжал Паскаль.
– Думаешь, шотландцы обесчестят её? – спросила Оливия.
Алекс совсем запутался. Эти бандиты похитили Аннелию? Ради чего?
– Не важно, обесчестят или нет. Ее репутация испорчена. Наши гости позаботятся о том, чтобы это стало широко известно, – проговорил Паскаль.
Алекс был в отчаянии. Почему шотландцы сделали это, если служили Паскалю? Они разбили Алекса и его людей две недели назад, поддерживая этого негодяя.
– Выгоды от брака с ней превысят весь возможный ущерб. Подумай об Испании, папа. А если она понесет, с ней произойдет несчастный случай, и ты женишься еще раз.
– Возможно, уже поздно, но я попробую, – сказал Паскаль после паузы.
– Это мудрое решение.
– Ты всегда была моим самым хитрым ребенком, Оливия. Хладнокровная и разумная, как я.
– Да, папа, совсем как ты.
Проклятая ведьма, – подумал Алекс.
Аннелия видела, как изменилось выражение лица Маккаррика, как напряглись его мускулы, когда он потер затылок, куда угодил подсвечник. Теперь она схватила большой кувшин с решетки на камине.
26 
