44 
– Значит, остров принадлежал твоей семье?
– Ты думаешь, что этот дом, эта земля, все это – мое наследство? – Он рассмеялся, словно она удачно пошутила.
Его губы скривились, он засунул руки в задние карманы джинсов и посмотрел на нее прямо и твердо:
– Единственное, что я унаследовал от своих родителей, так это имя – хотя иногда не уверен даже в этом.
– Прости меня, – быстро сказала Лорел. – Я не хотела совать нос не в свои дела.
– Нет, не извиняйся. Ты имеешь право знать обо мне все, – на его шее дернулся мускул. – Мой отец был моряком. Он сделал моей матери ребенка, а женился на ней только потому, что она грозилась заявить в полицию об изнасиловании. Как только я родился, он исчез.
– Бедная женщина!
– Не жалей ее понапрасну. – Он пошел из рощицы, и Лорел поспешила следом. Перед ними выросла из земли низкая каменная стена, отделившая их от обрыва и яркого синего моря внизу.
– Наверняка она кое-что приврала. Она была просто шлюхой из таверны.
Его голос был холодным, без малейшего проблеска эмоций. Дэмиан оперся на стену и уставился в морские дали.
– Она рассказывала мне это, только когда напивалась.
– О, Дэмиан, – тихо сказала Лорел, – мне так жаль.
– Почему? Это реальность. Я рассказываю о себе не для того, чтобы вызвать жалость, просто ты должна знать самое худшее о мужчине, за которого вышла замуж.
– И самое лучшее. – Она глубоко вздохнула, признавая наконец то, чего не хотела признать до сих пор. – Твое решение насчет ребенка – нашего ребенка – было… благородным. Не каждый мужчина на такое способен.
– Но тебе оно не особенно понравилось.
– Просто я не люблю, когда решения принимаются без моего участия.
Его губ коснулась легкая усмешка:
– Намекаешь на мою властность?
– Тебе, наверное, на нее уже намекали? – рассмеялась Лорел.
Ветер растрепал его темные волосы, и он откинул их со лба. Этот жест выглядел совсем по-мальчишески и очень подходил его быстрой улыбке.
– Ага, теперь я вижу, что происходит. Ты и Спиро объединились, чтобы засунуть меня под каблук.
– Тебя? Под каблук? – Она улыбнулась. – Вряд ли, если только Спиро не волшебник. А кто он такой? У меня сложилось впечатление, что он для тебя не просто земляк.
– Как ты назовешь человека, который спас не только твою жизнь, но и душу? – Ветерок бросил ей на лицо прядь волос, и Дэмиан осторожно отвел прядку рукой. – Спиро нашел меня на улицах Афин. Мне было десять лет, и уже два года я существовал один.
– А что случилось с твоей матерью? Он пожал плечами. Беззаботный жест плохо вязался с болью, звучавшей в голосе.
– Однажды утром я проснулся в пустом доме. Она оставила мне записку и немного денег… Но это не имело значения. К тому времени я давно уже научился изворачиваться сам.
– Как? – тихо спросила Лорел, пытаясь представить десятилетнего мальчика, брошенного на произвол судьбы. Проснуться и обнаружить, что ты совсем один в большом мире!
– Очень просто. Я был маленьким и проворным. Мог легко стянуть пригоршню фиников или пару помидоров с уличного лотка, а при наличии мозгов очень просто облегчить карманы туристов от лишних драхм. – Ветер снова растрепал ее кудри, он пригладил ее волосы ладонями и улыбнулся. – Когда Спиро подобрал меня, я был уже вполне законченным карманным воришкой.
– Ты пытался залезть к нему в карман, а он поймал тебя?
Дэмиан кивнул.
– Даже тогда он казался старым, как Моисей, но крепким, как оливковое дерево. Он поставил меня перед выбором: полиция – или я иду с ним. Я пошел с ним.
– Дэмиан, слушай, я запуталась. Но у тебя же была сестра! Николас – юноша, который женился на моей племяннице, – он же твой племянник, не так ли?
– Его мать и я считали друг друга братом и сестрой, но, по правде говоря, в кровном родстве мы не состояли. Видишь ли, Спиро привез меня из Афин на этот остров, где он жил. В то лето, когда мне исполнилось тринадцать, пара американцев – греков по происхождению – приехала на остров в поисках своих родовых корней. Спиро решил, что я заслуживаю лучшего будущего, чем то, которое он мог мне предложить, и, так как я немного знал английский со времен своей воровской практики, он сумел убедить американцев взять меня с собой. Они увезли меня в Нью-Йорк и отдали в школу. Я очень хорошо учился, даже выиграл стипендию в Йельском университете… – Он пожал плечами. – Мне повезло.
– Повезло, – тихо повторила Лорел, думая о том мальчике, которым он когда-то был, и о мужчине, которым стал.
44 
