Глава 7

В комнате, отведённой под лабораторию капитана гарнизона родового гнезда баронов Ориангов, стояла непереносимая вонь, вызывая резь в глазах и тошноту. Тихо трещали горящие фитили свечей, а на стенах плясали тени. Свет, пробивающийся сквозь щель в зашторенном окне-бойнице, выхватывал тонкие струйки дыма, извивающиеся под потолком. Сидящий на лавке гоблин то и дело хлюпал носом и вытирал слёзы: находиться в комнате было попросту мучительно.

Как всегда, Гхол жутко трусил, страшась творимой хозяином волшбы, и его зубы то и дело начинали выбивать мелкую дробь. Отрезанный от мира духов ошейником корда, он мало понимал в действиях Рырги, а оттого вдвойне пугался неизведанного и собственной фантазии. Он бы с радостью выскочил за дверь, да вот только… страсть как любопытно посмотреть, чем же всё закончится!

На чисто выметенном полу белел намалёванный известью сложный чертёж, в котором нельзя было найти ни одной прямой линии, нечто вроде сумасшедших кружев без намёка на симметрию. У самой границы внешней линии магического рисунка оставалось чистое место, где, поджав ноги, лежал на боку К’ирсан Кайфат. Вокруг него безо всякого смысла и внутренней системы на узловых точках чертежа, где переплеталось никак не меньше пяти линий, стояли разноцветные свечи дешёвых ханьских благовоний. Именно ими так провоняла комната.

Человек лежал так уже никак не меньше получаса, не шевелясь и дыша через раз. Гхол уже давно бы поднял тревогу, если бы хозяин о подобном не предупредил заранее. Так что оставалось одно — ждать…

…А К’ирсан парил в Астрале. Вокруг не было никаких островков или иных понятных образов, и лишь пелена пурпурного тумана обволакивала астрального двойника чародея. Он напоминал сам себе мошку, увязшую в холодном киселе, без представлений о верхе и низе, с одним лишь желанием выбраться на свободу. Только Кайфат, увлёкшись работой, не слишком поддавался подобным настроениям. Под ногами у него испускала изумрудное свечение копия рисунка, оставшегося в реальном мире, а сам маг сплетал узор заклятия, которое собирало бы растворённую вокруг магию и подпитывало Силой колдовской чертёж.

Между ладоней у К’ирсана вращался небольшой ядовито-зелёный шар, то и дело испускающий во все стороны короткие языки-молнии. Ещё немного, и работа будет закончена. Беззвучно шепча слова заклинаний, чародей наклонился и прижал наколдованную сферу к одному из узлов рисунка, замер на секунду и с силой протолкнул её дальше. По чертежу пробежала дрожь, линии дрогнули, и вот уже совсем иной узор повис в безбрежном океане Астрала.

— Неужто получилось? — не удержался от глупого вопроса Кайфат и болезненно скривился. Всякое действительно серьёзное чародейство требовало много сил и каждый раз оказывалось серьёзным испытанием воли.

Но ничего, тут осталось совсем немного. Надо лишь активировать эту пару хитро связанных заклинаний и… подождать. Ещё раз удовлетворённо окинув взглядом всю энергетическую конструкцию, он потянулся мыслью к своему телу. Мир вокруг закружился, дрогнул, и глаза К’ирсан открыл уже в своей лаборатории.

Осторожно встав на ноги, Кайфат огляделся, мрачно посмотрел на сгорающего от любопытства гоблина, и резко, без паузы, прокричал слово-ключ. И тут же ощутил на грани восприятия даже не дрожь, а какую-то непонятную зыбь. Будто неизвестно откуда возник град водяных капель, почти пыли, пробарабанил по коже и в тот же миг сгинул прочь. Бр-рр-р!

— Теперь будем ждать, что из всего этого выйдет, — устало вздохнув, произнёс К’ирсан и осторожно, стараясь не наступить на линии, вышел за границу магического чертежа. Не спеша колдун подошёл к трости со специальной чашечкой-насадкой и принялся поочерёдно гасить все свечи.

  38