158 
Юбки у Оленьки были правильной длины, потому что ума хватало хорошо выглядеть, не выставляя напоказ немного кеглеобразные ноги. Поскольку во всём остальном она была чудо как хороша – мордочка симпатичная, глаза живые, смех заливистый, – то ноги особо демонстрировать нечего, а по ночам все кошки серы.
Наслушавшись об Олежеке, Ольга воодушевилась и пошла дальше в своём желании понравиться его бабке. Ах, милые-милые Оленьки! Иные, бывает, всю жизнь проживут, да так и не поймут, что нравиться надо не бабкам и не мамкам. А как минимум – самим Олежекам. Потому что ни один более-менее разумный Олежек не будет выбирать себе спутницу жизни, следуя указаниям родственников. Да им сам чёрт не указ, мужикам-то! Понимать надо. Но Вторая Ольга была ещё молода и решила для начала понравиться бабке. Вдруг у старухи контрольный пакет акций на принятие решения за Олежека? Такие Олежеки тоже случаются, храни господь всех женщин от перезрелых инфантов!
Вторая Ольга стала носить кружевные воротнички, собственноручно связанные крючком. Принялась настирывать и крахмалить бабкины старорежимные скатерти, покупать пирожные к чаю, благо в кондитерской за углом они были свежие и в изобилии. Бабка пирожным радовалась, как малое дитя. Но, съев штучку-другую, успокаивалась. А вот Вторую Ольгу, и без пирожных склонную к полноте, а к физическим упражнениям – напротив – вовсе не склонную, из-за этих сдобных чаепитий через пару месяцев раздуло там, где следовало бы слегка усохнуть, – в «кеглях».
И вот, наконец, благословенный внучок приехал! Да не в конце августа, как планировалось, а на майские праздники! Интеллигентная старуха свою жиличку заранее оповестила да с подружкой сговорилась, что приедет к ней поболтать – давно не виделись – и вообще с ночёвкой, чего ей без ночёвки в такую даль переться, аж на Таирова?!
У бабки в этой комбинации был свой бубновый интерес. Потому что, по её убеждению, внучок женщин боялся, сторонился и, похоже, ещё девственник. Бабка в таких делах толк знала, потому что в молодости она была – о-го-го! Ах!.. Нет-нет, не такой, конечно же, как эти, в коротких юбках, обжимающиеся… Но, помнится, как-то у неё было одномоментно пять ухажёров. С двумя она уже… Ну да не важно. С третьим по театрам ходила. Четвёртый плавал. А за пятого она замуж вышла. Ненадолго, правда. Ну да уже тоже не важно, потому что всё уже давно быльём заросло. То есть – тьфу ты! – поросло, конечно же! А вот откуда у неё внучок такой целомудренный вышел – совсем непонятно! А ещё говорят – через поколение передаётся. Верь им!
Оленька бабке на самом деле нравилась. Умница девочка. Домашняя, хозяйственная. Что до сих пор не при кавалерах – так и хорошо. Будет Олежека ценить за оказанное внимание. А что и она неопытная, хотя, видать, не девка, – не страшно. Вода, как говорится, всегда дырку найдёт. То есть не дырку, а эту… Чёрт!.. Дорогу! Что-то на старости лет мысли с воспоминаниями путаются. Где же лучше пересесть на двадцать девятый? На вокзале? Там до остановки дольше тащиться. На Водопроводной? Там уже не сядешь. В общем, совет да любовь! Хорошо получится – поженятся. Не получится хорошо – пусть уже хоть что-то для начала получится.
Вторая Ольга платье шерстяное с кружевным воротничком нагладила, скатерть расстелила, за пирожными сгоняла, в духовке кусок мяса запекла и стала внучка с вокзала ожидать. Мол, ах, какая приятная неожиданность! Бабуля телеграмму получила, разумеется! Но у неё уже встреча с подругой заранее была договорена. Они там на кладбище сходят, на море. А завтра к обеду ваша бабушка вернётся, располагайтесь, Олег, пожалуйста! Сейчас поужинаем и спать ляжем. Я вас не потревожу, я там – за шкафом сплю, не волнуйтесь. Ой, что это у вас? Бутылка вина? Ах… Ну разве что по чуть-чуть…
Ну и так далее.
В общем, уже и чайник пятнадцать раз закипел, уже и варенье, в розетках хрустальных заранее разложенное, слегка подветрилось, и платье надето, а Ивана-царевича всё нет. В любом искусстве – даже в искусстве производить впечатление – главное не переборщить. Это понимать надо. Да-да, как раз тот случай, когда надо понимать. Потому что «искусство производить впечатление» – это только фигура речи. Производить впечатление – это ремесло. А в ремесле надо разбираться.
Вторая Ольга думала-думала, как бы так, чтобы… Вот он зайдёт, а она… А она что? Сидит как дура за столом, как будто тут его уже пару часов дожидается. Не-е-ет! Он такой заходит, а она… А она… А она на скрипке играет, вот! Ха-ха! Делать как будто больше нечего, только незнакомого какого-то мужика ждать. Она просто каждый вечер играет на скрипке, и только это позволяет ей смиряться с… с… с чем же, ёлки-палки?.. со скверной бытия.
158 
